– Круто, – с почтением сказал Роджер, не отрываясь от десерта.
Он отсалютовал Люсьену вилкой и продолжил есть. Я попробовала десерт. На вкус пирог был одновременно шоколадным, клубничным и ореховым, и это было восхитительно. Пожалуй, было бы неплохо, если бы штат Кентукки прилагал больше усилий к распространению своих традиционных блюд по всей стране.
Официант поставил перед Люсьеном стакан, до половины наполненный темно-коричневой жидкостью, с двумя кубиками льда на дне.
– Что это? – спросила я. – В Кентукки не проверяют возраст?
– Не всегда, – с улыбкой сказал Люсьен. – Перед нами – стакан оригинального кентуккского бурбона. Известно ли вам, что бурбон – единственный напиток, который берет свое начало в Америке? – Мы с Роджером покачали головами. – Это так. И только тот бурбон, который делают в Кентукки, имеет право называться бурбоном. Иначе это просто виски из кислой браги.
– Как шампанское, – сказала я, вспомнив факт, который однажды узнала, читая пьесу Ноэла Кауарда[37]. – Если его сделали не в области Шампань во Франции, то это просто игристое вино.
– Ага, вот именно, – сказал Люсьен. Он поставил стакан бурбона в центр стола. – Так, кто поведет? – спросил он. – Я с удовольствием выпью, если вы не против.
Роджер взглянул на меня и отпил соды.
– Я за рулем, – сказал он. – Не проблема.
– О, – сказал Люсьен. – Ладно.
– Сейчас я не вожу, – произнесла я, немного помолчав. Мне показалось, что все ждут какого-то объяснения. – Просто не вожу, – стало понятно, что сложно будет это объяснить, не вдаваясь в детали.
– Ну, как бы то ни было, – Люсьен указал рукой на бурбон. – Хочешь попробовать?
– Меня и это устраивает, – сказала я, допивая второй стакан сладкого чая.
Люсьен поднял брови.
– Ты отказываешься от стакана настоящего местного бурбона? – спросил он.
– М-м-м, – сказала я, взглянув на Роджера, который почему-то сосредоточенно смотрел в потолок и улыбался. – Почему бы и нет?
Теперь они оба пристально смотрели на меня, а я придвинула стакан к себе и подняла его. Он оказался неожиданно тяжелым. Я вдохнула запах, потом задумалась: может, так нужно делать, только когда пьешь вино? Запах почему-то напоминал трухлявый пень. Я осторожно отпила и чуть не выплюнула все на стол. Если бы я попыталась представить, каково это на вкус – выпить лесной пожар, то представила бы именно стакан бурбона. Напиток обжег мое горло, а на глазах выступили слезы.
– М-м-м, – выдавила я, когда снова смогла говорить. – Какой… мягкий вкус.
Подняв взгляд, я увидела, что Роджер и Люсьен смеются.
– Извини, – сказал Люсьен, снова передвинув стакан в центр стола. – Мы просто поспорили, смогу ли я заставить тебя это выпить.