– Ага. В ноябре планирует поехать со мной в Канаду. Похоже, что в это время у меня будут промежуточные экзамены, так что будет шанс отвертеться.
Я собиралась ему ответить, но заметила, как «либерти» подъезжает ко входу в дом. Роджер захлопнул за собой дверь машины и выключил телефон. Он осмотрелся по сторонам, провел рукой по волосам, а потом, как будто что-то вспомнив, пригладил их так же, как я приглаживала их вчера.
Посмотрев на Люсьена, я попыталась сползти ниже на сиденье, что было совершенно бессмысленно, потому что в этой открытой машине я все равно была на виду. Зато нельзя было заподозрить, что я шпионю.
– Почему он там? – но ответа на мой вопрос не потребовалось.
Дверь в особняк открылась, и из нее вышла самая симпатичная девушка, которую я когда-либо видела. Хотя она была довольно далеко, я почувствовала ее ауру. Такое впечатление производят кинозвезды, если видишь их вблизи. В Лос-Анджелесе такое случалось регулярно. Обычно это длилось всего лишь секунды, пока тебя не отпихнет толпа папарацци. Но этого времени было достаточно, чтобы заметить то исключительное сияние, которым обладали по-настоящему красивые люди. Такое исходило и от этой девушки.
– Хэдли? – спросила я, уже зная ответ.
– Хэдли, – подтвердил Люсьен.
На фотографии, которую Бронвин показала мне, Хэдли выглядела не так блестяще. Она оказалась высокой, стройной и длинноногой. Ее формы были настолько совершенны, что оставалось только удивляться, почему какое-нибудь модельное агентство до сих пор не заключило с ней контракт. На ней были джинсы и рубашка поло, но смотрелись они так, точно это шедевры prêt-a-porte. Заметив, как Роджер смотрит на Хэдли, я поняла, почему мы проделали весь этот путь и почему он согласился провести время в обществе глупой старшеклассницы ради призрачной возможности оказаться здесь. Я наблюдала за тем, как он подошел к ней, с тем же чувством, какое обычно возникает, когда смотришь фильм ужасов. Понимая, что мне не стоит подглядывать, я все же не могла оторвать от них глаз. Я ожидала, что они обнимутся, но Роджер сделал шаг назад и просто помахал ей рукой.
– Как ты думаешь, что сейчас будет? – шепотом спросила я у Люсьена.
Он улыбнулся и закатил глаза.
– Эми, мы футах в тридцати от них. Они нас вряд ли услышат.
– Знаю. Но все равно.
Во время разговора Роджер держал руки в карманах и кивал в сторону машины. Хэдли тоже кивала, потом подошла к нему слева, и они оба скрылись из виду за зданием конюшни.
– Черт, – пробормотала я с досадой.
– Знаешь что, – сказал Люсьен, – вне зависимости от того, как у них все пройдет, – он показал в том направлении, куда только что ушли Роджер и Хэдли, – вы можете остаться здесь на несколько дней, если захотите. Будет здорово, если вы задержитесь.