— А что делать? Ты же сам всегда говоришь: что будет — то и будет.
Тут вышла из душа Кира, улыбнулась мне и стала тормошить якобы спящих девчонок. Я проскользнул в душ. Помылся, оделся, ушёл из душевой и пошёл к двери. У дверей остановился и обернулся. Подошла Кира.
— Приходи вечером, — тихо сказала она, — тебе ещё нельзя ложиться на учебу. Перерыв должен быть в двое суток — сама училась, знаю. Обязательно приходи.
— Хорошо, приду.
* * *
Весь день я как неприкаянный бродил по кораблю. Сходил даже в медблок и полежал пару часиков в капсуле. Сходил в спортзал, но он был забит трофеями. Сходил к техникам — эти раздолбаи резались в карты. У абордажников даже организовался чемпионат. Играли в какую-то странную игру — вроде нашего префа, но более заковыристую. Ничего не понял и ушёл. И всё это время думал — как мне разрулить ситуацию. Чтобы и мне было хорошо, и девчонок не обидеть. Конечно, я бы придумал что-нибудь, но меня и самого тянуло к ним, особенно к Кире. Даже Афра в конце концов не выдержала:
— Хватит себя накручивать. Пойдём поужинаем и отправимся к девчонкам. Как там говорил великий император-стоик: делай, что должен, и совершится, чему суждено.
И я успокоился. В самом деле — что будет, то и будет. Поужинал и в прекрасном настроении пошёл к девчонкам. Они как раз тоже закончили ужинать. Питались они с нашей столовой. Правда, приносили им то, что выбирал для них охранник, на их пожелания ему было плевать. Так же питались и капитанша со своими тётками, а вот остальные кормились сухпайками: офицеры — офицерскими, рядовые и сержанты — солдатскими. Я прихватил с собой жбанчик с соком. Мы сидели за столом, пили сок и болтали. Они рассказывали мне об Аратане, я им об Арваре — что знал, конечно. Зашел разговор и о наложницах.
— Скажи, Ник, а наложницы все рабыни? — спросила Эдит.
— Нет, конечно. Очень редко, практически никогда. Как можно любить рабыню? А наложницы — это узаконенные любовницы. Это у вас в Аратане не заморачиваются — любовница и любовница. А у нас всё узаконено. Их даже регистрируют в администрации и ставят метку на нейросеть. И права у неё практически те же, что и у жены. Единственно, она не имеет права наследования, и дети, рожденные наложницей, считаются незаконными, пока их не признает официально отец. А пока он их не признает, они лишены права ношения имени отца и права наследования. А вот если признает, они сразу становятся гражданами империи, автоматически, даже если сама наложница не имеет гражданства. И обладают всеми правами законных детей. А ошейник можно носить, а можно не носить. Часто его носят как украшение, чтобы показать всем, что она верна своему суженому, как раба. Но снять она его может в любой момент.