— Сколько времени длилось это патологическое состояние?
— Какие-то секунды. Войти в гармонию мне не удалось, я забыл слова молитвы и почувствовал, что задыхаюсь.
— Впервые?
— Да.
— Дмитрий Павлович, мы подошли к самой сути. Как бы человек ни воспарял — тут тебе геморрой или язва — и на землю… или в землю. Вы рассказали своему доктору об этих приступах?
— Иносказательно. Однажды упомянул о выдуманном средневековом романе, где у героя-поэта те же симптомы.
— Почему не прямо?
— Это была моя тайна.
— Вы ему не доверяли. Жена знала о вашей болезни?
— Никто не знал.
— Понятно, вы боялись, что у вас возникнет комплекс неполноценности. Как отреагировал Вэлос?
— Необходимо устранить психотравмирующий фактор — и жизнь прекрасна.
— Он прав. Однако боюсь, он тот самый фактор и есть.
— Вы мне советуете его устранить?
— Разумеется, я выражаюсь фигурально. Но! Дмитрий Павлович, берегитесь. В прошлый раз я говорил, что в основе ваших побуждений таится глубинное влечение — Танатос, инстинкт смерти. На основе сегодняшних данных проясняется одна из причин этого влечения — сильный комплекс вины.
— Из чего вы это заключаете?
— Из вашего нежелания иметь детей, боязнь наследственности. Надо было рискнуть, Дмитрий Павлович. Настоящая женщина ваших детей не бросила бы. Понятно, художник все воспринимает слишком обостренно. Ну, отец ваш жив, живы чувства, но принимать на себя грехи деда, которого вы даже не знали… Простите! У вас есть даже теоретическое обоснование этого комплекса — так называемый первородный генетический грех, опасный предрассудок, от которого, по наблюдению Фрейда, никак не избавится человечество. Вы должны прочувствовать самую простую истину — ничего этого нет, вины нет, отвечать не перед кем — и успокоиться.
— Да, Борис Яковлевич, может быть, вся история человечества — это ночная борьба Иакова с Творцом, с Отцом…
— Насчет отца вы правы. История царя Эдипа…
— Слыхали! И из этой истории можно извлечь не только урок об игре сексуальных сил. Попытайтесь, Борис Яковлевич, усвоить истину отнюдь не простую: кроме фрейдовского подсознания существует не менее реальное надсознание — связь с миром горним.
— Пожалуйста, продолжайте, это любопытно.
— Чтобы избавиться, порвать эту связь, человечество перепробовало все средства, вплоть до убийства посланного Сына, вплоть до событий нашей новейшей истории.
— Ну и какой вывод?
— Не удалось. Предстоит еще последний бой — Страшный Суд — последняя битва, и каждый человек так или иначе, как вы любите говорить, «бессознательно», готовится к ней.
— М-да, Дмитрий Павлович, кто тут больной: я или вы?