Пряников сидел за своим столом и смотрел на Соколовского. Парень держался хорошо, не психовал и не впадал в истерику. Он методично докладывал о том, что сделано по розыску Лапина.
— Банковские карты всех членов семьи Лапина на контроле. Как только ими воспользуются, то мы получим сигнал.
— Я бы не рассчитывал на такую удачу, но сделать это все равно было нужно. Что еще?
— Сегодня утром в город из области приехала сестра жены Лапина. Остановилась в гостинице. У меня там работает один знакомый. Надежный человек. Все ее контакты и передвижения под контролем. Но она уже несколько часов сидит в номере. Ждет…
— Хорошо, только в гостиницу надо отправить сотрудника полиции. Я сделаю это. Что еще?
— Все, Андрей Васильевич. Вы не знаете, где Родионова и Симоненко?
— Если мы не знаем, значит, нам знать не нужно. Свободен.
Соколовский вышел в коридор и столкнулся с Аверьяновым. Жека начал было рассказывать, что, по его мнению, можно сделать еще в плане розыска Лапина, но тут дверь кабинета распахнулась, и в коридор, натягивая на ходу куртку, выбежал Пряников.
— Оба за мной, быстро!
Бойцы ОМОНА оцепили квартал, натянув ленту и поставив поперек проезжей части машины. Люди волновались, и кое-кого приходилось уводить силой. Через несколько минут возле офиса банка было уже безлюдно. Слышался только голос мужчины, назвавшимся Анатолием.
— У меня на счету 15 миллионов! Я их всю жизнь копил! Я требую, чтобы мне вернули их до полудня! Слышите?
Соколовский подлетел к ограждению, бросил мотоцикл и, сорвав с головы шлем, сунул первому же омоновцу свое удостоверение. Симоненко увидел Игоря и бросился навстречу, боясь, что тот наделает сгоряча глупостей.
— Где она? — выпалил Соколовский, увидев капитана.
— Стой! Да стой ты! — Симоненко обхватил Игоря руками и стал оттаскивать в сторону к ограждениям.
Но Соколовский вдруг стал показывать на окно рукой. Там что-то происходило, и Симоненко тоже повернулся к банку.
— У меня здесь все в керосине! — кричал мужчина в черной рубашке. — Если мне не отдадут мои деньги, я себя сожгу! Попробуете задержать, обмануть — сожгу на хрен!
Вика стояла напротив Анатолия и смотрела на его руку. Ей было жаль, что в последний момент она не успела добежать до него. Еще бы на шаг поближе, и можно было бы попытаться схватить этого ненормального за руку, в которой он держит зажигалку. Но и уходить нельзя. Надо его разговорить, отвлечь, убедить отказаться от этой затеи и попытаться решить проблему другим способом, без огня и жертв.
— Анатолий, — позвала Вика.
— Уходи отсюда, — буркнул, глянув на живот женщины, которая почему-то стояла перед ним и не двигалась.