– Она с юных лет была доброй, – упрямо гнул свое Генри. – Всегда заботилась о других.
– Что ж, наверное, это хорошо, – признал Николас. – Естественно, в зависимости от того, кто эти другие.
Нэнси посмотрела на кузена и выразительно закатила глаза, считая, что только родственники имеют право говорить друг другу всякие гадости, а посторонним лучше воздержаться от неосмотрительных комментариев. Генри с тоской оглянулся на свою пустую машину. Николасу явно требовался отдых от себя самого. Автомобиль пронесся мимо Кромвельской больницы, и все согласно умолкли. Николас закрыл глаза, собираясь с силами перед утомительным банкетом.
Когда кино закончилось, Томас уселся на подушку, притворяясь, что это ковер-самолет. Первым делом он слетал к маме и папе, которые ушли на похороны бабушки. Он видел фотографии бабушки и считал, что ее помнит, но мама объяснила ему, что в последний раз он видел ее, когда ему было два года, а она жила во Франции, так что он сообразил, что помнит ее по фотографиям. Хотя, может быть, он ее помнил смутно, а фотография раздула крошечную искру в его памяти, и она затлела, как огоньки в груде мягкого серого пепла. На миг он представил, что помнит, как сидел у бабушки на коленях, улыбался и гладил ее морщинистые щеки. Мама рассказывала, что бабушке нравилось, когда он ей улыбался.
Потом ковер-самолет унесся в Багдад, где Томас соскочил на землю, пинками загнал злого колдуна Джафара на парапет и столкнул в ров. Принцесса очень обрадовалась и подарила Томасу ручного леопарда, тюрбан с рубином и лампу, в которой жил всесильный и очень забавный джинн. Джинн как раз начал вылезать из лампы, но тут Томас услышал, как открылась входная дверь и в прихожей Кеттл поздоровалась с Ампаро.
– Дети не шалили?
– Нет, что вы. Им очень понравился фильм, как и моим внучкам.
– Вот и славно. Я хоть что-то сделала правильно, – вздохнула Кеттл. – Ну, собирай их быстрее, нас такси внизу ждет. Меня так утомили бесконечные жалобы приятельницы, что, как только мы вышли из кондитерской, я тут же взяла такси.
– Как я вам сочувствую, – сказала Ампаро.
– Всякое бывает, – стоически заметила Кеттл.
Томас, скрестив ноги по-турецки, сидел на подушке у низкого журнального столика в центре гостиной, а Роберт лежал на диване и разглядывал потолок.
– Я катаюсь на ковре-самолете, – объявил Томас.
– В таком случае ты обойдешься без такси, в котором мы сейчас поедем на банкет.
– Хорошо, – умиротворенно согласился Томас. – Я сам найду дорогу.
Он ухватил подушку за передние углы и резко наклонился вбок, изображая крутой левый поворот.