И тут появилась амитриптилиновая особа, все в том же зеленом свитере и твидовой юбке. Помнится, он тогда еще подумал, что она, наверное, взяла с собой очень маленький чемодан.
– …Только эти сволочи не хотят… – говорила она заплаканной Джилл из «депрессивной группы».
В то утро Джилл, обливаясь слезами, убежала с собрания группы после того, как ее предложение рассматривать слово «Бог» как акроним выражения «благодатное отчаяние горя» было встречено язвительным замечанием Терри: «Прошу прощения, меня сейчас стошнит».
Патрик, не желая привлекать к себе внимание, поспешно спрятался за темными ветвями раскидистого кедра.
Амитриптилиновая речь продолжалась без изменений.
– Ну и повезло же тебе…
– Но мне его не прописывали, – робко возразила Джилл, и, будто по велению Всевышнего, ее глаза снова наполнились слезами.
– …И я торчал за этим кедром минут двадцать, – объяснил Патрик Джонни, входя в бледно-голубой зал с высокими балконными дверями, из которых открывался вид на притихший сад. – Как только я ее заметил, то спрятался за дерево, а они заняли мою скамью.
– Ну и поделом тебе. В следующий раз не станешь бросать товарищей по депрессии на произвол судьбы, – сказал Джонни.
– Мне было прозрение.
– А, ну, если так…
– А теперь все кажется таким далеким…
– Прозрение или клиника?
– И то и другое, – ответил Патрик. – То есть казалось, пока эта сумасшедшая не заявилась.
– Наверное, понимание приходит в тот миг, когда осознаёшь, что надо бежать из психушки. А вдруг эта особа – катализатор?
– Все, что угодно, может быть катализатором, – сказал Патрик. – Все, что угодно, может быть уликой, все, что угодно, может быть подсказкой. Ни в коем случае нельзя терять бдительность.
– Благо мы готовы помочь вам с этим справиться, – заявил Джонни, снова заговорив голосом врача-американца. – У нас есть новейшее чудодейственное средство – бдитин. Бдитин, испытанный на летчиках-испытателях, терроризирует террористов, осеняет сенат и делает Америку деловой. Бдитин – лидирующий препарат для круглосуточного лидерства наших лидеров. – Джонни понизил голос и зачастил: – Бдитин противопоказан при высоком давлении, низком давлении и нормальном давлении. Немедленно обратитесь к врачу за оказанием скорой медицинской помощи при болях в груди, отеке глаз и удлинении ушей…
Не дослушав Джонни, Патрик оглядел почти пустой зал. В дальнем конце длинного стола, ломящегося от яств, излишне изобильных для небольшого числа приглашенных, Нэнси уже поглощала бутерброды. Рядом с ней Генри беседовал с Робертом. Хорошенькая официантка – коротко стриженная брюнетка с лебединой шеей и высокими, резко очерченными скулами – дружелюбно улыбнулась Патрику. Наверное, начинающая актриса, до невозможности привлекательная, решил он. Ему тут же захотелось сбежать с ней отсюда. Что его в ней соблазняло? Может быть, на фоне еще не тронутой еды она выглядела не только прелестной, но и щедрой? И как положено вести себя в такой ситуации? «Я только что похоронил мать, и меня надо утешить»; «Мать держала меня впроголодь, а вот вы этого делать не станете». Внезапно Патрик осознал, как нелепы его тиранические побуждения, как глубока зависимость, как смешны фантазии о том, что его спасут и будут холить и лелеять. Громада прошлого тяжким грузом наваливалась на его внимание, погружала в вязкую трясину примитивных, довербальных позывов. Он представил, что отряхивается от бессознательного, как пес, выбравшийся из моря на берег. Он подошел к столу, попросил минеральной воды, подарил официантке улыбку – скромную, без намека на будущее, – поблагодарил и отвернулся. Впрочем, его поведение было наигранным; он все еще находил ее совершенно очаровательной, но понимал, что чары вызваны его собственным голодом, в них нет межличностного подтекста.