Неизвестный Андропов (Медведев) - страница 7
У многих публицистов, писателей и политиков внимание и интерес российской публики к фигуре Андропова вызывает раздражение и протест. «Что можно найти интересного в личности этого кагэбэшного людоеда!»[7] — воскликнул в одной из дискуссий редактор журнала «Столица» А. Мальгин. Резко отрицательные отзывы об Андропове можно встретить на многих страницах книги Владимира Буковского[8]. Немало явных вымыслов содержится в посвященных Андропову книгах писателей С. Семанова и И. Минутко[9]. Резко негативный образ Андропова попытался нарисовать историк Д. Волкогонов[10]. Об «андроповщине» как об одном из самых мрачных периодов советской истории мне приходилось не раз слышать в беседах с некоторыми из известных предпринимателей, начинавших свой бизнес еще во времена «позднего» Брежнева и переживших немало неприятных ситуаций в 1982–1986 гг. при Андропове и «раннем» Горбачеве, начавшем было энергичную борьбу с «нетрудовыми доходами». Заметного отклика среди российских граждан все эти публикации и выступления не имели. В одном из представительных опросов весны 1998 года на тему: «Деятельность каких людей в России XX века заслуживает наибольшего внимания и одобрения?» Юрий Андропов занял 13-е место сразу же за генералом Александром Лебедем и поэтом Владимиром Высоцким. Этому есть много причин. Хотя большая часть государственных предприятий в нашей стране уже перешла в частные руки, жизнь в России для рядовых рабочих, крестьян и служащих становится все хуже и труднее. Ведущей и главной силой в стране остается чиновничество и крайне небольшой слой «олигархов», которые очень мало связаны с тем, что принято называть реальным производством или национальным капиталом. Наблюдая, как растут, подобно грибам, роскошные виллы и настоящие дворцы, принадлежащие не только банкирам, но также главным бухгалтерам, таможенным начальникам и спиртовым королям, недавним директорам совхозов и мясокомбинатов, овощных баз и рынков, руководителям пенсионных фондов и налоговых ведомств, генералам обнищавшей армии, главам спортивных федераций и главарям криминальных группировок, даже начальникам статистических управлений, самый обычный российский обыватель начинает нередко вспоминать о временах Андропова не с осуждением, а с ностальгией.
После Конституционного Суда по «делу КПСС» в 1992 году в российских газетах и журналах было опубликовано много материалов и документов, связанных с репрессиями против диссидентов. Хотя под многими из этих документов стояла подпись Андропова, они мало изменили отношение российских граждан как к прошлым, так и к нынешним лидерам. Сегодня в России создаются десятки новых правозащитных организаций, а многочисленные факты свидетельствуют, что нарушения самых фундаментальных прав человека в конце 90-х годов в нашей стране стали гораздо более значительными и массовыми, чем в конце 60-х и 70-х годах. При регулярных опросах среди разных слоев населения эту печальную действительность оспаривает ныне только 7—15 % респондентов. Грубо нарушаются права солдат срочной службы и офицеров, права заключенных и работников мест заключения, права граждан со стороны работников милиции и самих работников милиции, права подсудимых и права судей, права студентов и пенсионеров. Нарушаются национальные права и права беженцев, права шахтеров и атомщиков, права больных и врачей. В стране убивают бизнесменов и журналистов, почти ежедневно мы узнаем о новых террористических актах и заложниках. Несмотря на возражения и протесты демократической печати, Государственная Дума избрала члена КПРФ Олега Миронова Уполномоченным по правам человека в Российской Федерации. Впрочем, меняется позиция и демократических газет. «Общая газета» провела в начале 1998 года большую конференцию по проблеме «Кризис отношений личности и государства». На этой конференции собрались представители 130 самых влиятельных столичных и региональных правозащитных организаций. «Что с нами происходит? — спрашивала газета. — Как образовался тот обвал с правами человека, о котором на протяжении последних месяцев нам сообщали читатели и авторы?» Даже вдова Андрея Сахарова Елена Боннэр заявила в редакции газеты, что «такого массового нарушения прав человека не было со времен коллективизации. Власть действует вне морали и нравственности». Публикуя обзор выступлений правозащитников, «Общая газета» дала ему выразительный заголовок: «При Брежневе били бережнее»