– Нам такие не надо! – Елена Михайловна пристально посмотрела на кормящего отца. – Куда мы в них? По заводу шастать?
– Ещё чего! Кто тебя из дома выпустит в таких по заводу шастать?
– Деточка! – сладким голосом, обращаясь к Даше, вставила свою шпильку Валентина Григорьевна. – А ты штаны не забыла надеть? Там в песне поётся «На Лабутенах и в охренительных штанах», если я ничего не путаю.
– Путаешь! Там штаны по другому называются, – отрезала Даша.
– Мы собираемся в Финляндию на недельку съездить, нам отпуск дали! – сообщил писатель Смирнов.
– На моей машине? – встрепенулась Елена Михайловна.
– Можно подумать, что только у тебя машина есть! – фыркнула Даша. – У Валеры машина ничуть не хуже.
– У меня тоже машина есть, – ни к селу, ни к городу сообщил кормящий отец.
– А что планируете в Финляндии делать? – поинтересовалась Валентина Григорьевна. В её представлении в Финляндии при полном отсутствии пляжа, да ещё зимой делать было решительно нечего. Нельзя же всю неделю шопингом заниматься. У писателя, конечно, продажи растут, но не до такой же степени!
– На лыжах горных покатаемся… – начал рассказывать писатель Смирнов.
– Так вы тоже экстремал, получается, – перебила его повествование Валентина Григорьевна.
– Нет, что вы! Там в отеле небольшая трасса, а ещё аквапарк. Я больше аквапарк, конечно, люблю.
– Я не понял, а кто ещё экстремал-то? – поинтересовался кормящий отец.
– Да есть один, – Валентина Григорьевна отмахнулась от кормящего отца, как от мухи. – Продолжайте, Валерочка, очень интересно. Значит, вы в аквапарке, а Даша на лыжах.
– В розовом комбинезоне, – опять встрял кормящий отец. – Вот вам и охренительные штаны, Валентина Григорьевна. Я видел. Отличный комбинезончик, я вам скажу, особенно, если его на Дашину маму надеть.
Он приобнял Елену Михайловну и погладил её по попе. Елена Михайловна покраснела.
– Ты надевала мой комбинезон! – возмутилась Даша.
– Так было надо, а другого не было. – Елена Михайловна потупила взор.
– А где ваш Максим Георгиевич? – Писатель Смирнов тактично попытался перевести разговор на другую тему.
– Да дрыхнет! Где ж ему быть? – сообщила Валентина Григорьевна. – У младенцев работа такая – есть, спать, и откладывать.
– Тогда надо проводить старый год и выпить за Максимчика, – предложил кормящий отец.
Никто не стал возражать. Выпили. Разумеется, Дашин бокал тут же украсился жирным отпечатком розовых губ. Эх, молодежь! Елена Михайловна и Валентина Григорьевна перед застольем губи красить не стали. Как говорится, плавали, знаем. Зачем дорогую помаду переводить?