Он различил в неясном свете фонаря, что она пожала плечами.
— Я не могу долго спать.
— Давно?
— Не… не очень, — запнулась она. — С тех пор, как…
Она не договорила, но он понял.
— И по утрам чувствуете себя усталой и разбитой?
— Вовсе нет, — ответила Джоан удивленно. — Я вроде даже стала лучше высыпаться. Вот только…
— Что?
— Я больше не вижу снов. Не то, что я их не помню потом, а именно не вижу. Как будто я закрываю глаза, открываю — и уже утро.
Он ничего не ответил на это.
Она молча довела Генри до двери в его комнату. Неуверенно остановилась, как будто не зная, что сказать.
— Спасибо, ваше высочество, — искренне поблагодарил Генри. — Вы здорово меня выручили.
— Не за что. В следующий раз, когда решите… околачиваться ночью, просто предупредите начальника стражи. Они вам откроют. Ну а если нет, зовите меня. Я почти до рассвета не сплю.
— Хорошо. Доброй ночи, ваше высочество.
— Доброй ночи, лорд Теннесси.
Он потянулся открыть дверь, а когда обернулся снова, принцессы уже не было.
* * *
Прошел день после разговора Генри с королем, и еще один, и еще, и Генри никто не трогал — и он в конце концов решил, что про его великодушное предложение все успели забыть. Погода после стоявшей жары резко испортилась, и Генри дни напролет сидел в библиотеке, пользуясь случаям расширить свой кругозор за счет редких и ценных копий, которые мало где еще можно было достать. Генри обычно читал «запойно» — не притрагиваясь к книгам целыми месяцами и потом проглатывая несколько томов подряд. Вот и сейчас он зачитал по-черному, приходя в тихий пустой зал сразу после завтрака и уходя глубокой ночью. Ленни периодически пытался его чем-нибудь подкормить, без особого, впрочем, успеха — несмотря на феерические истории, которыми он мог приправить любую трапезу. Ленни рассказывал виртуозно, и хотя очень часто в его историях вымысла становилось слишком много, думать об этом не хотелось совершенно.
Спустя неделю король снова позвал Генри к себе. Предложил гостю выпить, и, когда тот отказался, начал рассказывать о случае, произошедшим два года назад с одной пожилой фрейлиной. Генри слушал вежливо и не перебивал, как и полагается преданному вассалу, и даже когда история фрейлины плавно перешла в подробное описание сражения, в котором королю удалось поучаствовать еще совсем юным принцем, ни один мускул на лице Генри не дрогнул. Наконец король остановился, покашлял пару раз, сделал одно не очень внятное замечание про погоду, немного помолчал и произнес:
— Я подумал над твоим предложением, Генри.
Генри, уже несколько потерявший нить разговора, а точнее, королевского монолога, поднял глаза.