Наконец король поднялся, прошелся по комнате несколько кругов и остановился напротив Генри.
— Ты с ума сошел? — спросил он, не зло, а скорее беспомощно.
— Есть немного, — серьезно сказал Генри.
— Теннесси! — прикрикнул король. — Это не смешно.
— Ну… — замялся Генри, не в силах больше скрывать улыбку. — Зависит от того, как посмотреть.
Генри знал, что, вообще-то, играет с огнем, ходит по краю и выполняет прочие особо опасные трюки. Он только что сообщил королю, что собирается жениться на его дочери, — между прочим, все еще принцессе, несмотря на латентного (а иногда и не очень) дракона — и к тому же подчеркнул, что от этого напрямую зависит, как хорошо принцесса с означенным драконом будет справляться. Фактически Генри связал королю руки, не оставил выбора — и это в таком вопросе, в котором любой отец имеет обыкновение неистовствовать только лишь в силу традиции, а уж король — тем более. Все-таки принцесса — это не просто дочь. Это еще и полцарства, как известно. А то и все целиком.
Король долго смотрел на Генри, и тот уже успел представить себе площадь, плаху, палача и собственную голову, одиноко лежащую в кресле за шахматным столиком. «Печально», — подумал Генри. В этот момент король неожиданно широко усмехнулся.
— Ты прав, — сказал король, тяжело опускаясь обратно в кресло. — Все зависит от того, как посмотреть. Конкретно — от того, как я на это посмотрю, верно?
Генри кивнул.
— Кстати сказать, а как на это смотрит Джоан?
Генри слабо улыбнулся от того, что король почти слово в слово повторил его вопрос Сагру.
— Она еще не знает.
— Вот как, — удивился король. — Неужели ты в лучших традициях решил сначала спрашивать моего согласия?
— Да, хотя не уверен, что в данном случае это вызвано традиционными причинами.
— Что ты имеешь ввиду?
— Если бы я сначала получил согласие вашей дочери, а потом не получил бы вашего… — Генри не стал заканчивать свою мысль.
— Ты хочешь сказать, что она бы?..
— Я хочу сказать, что мы оба не хотим знать, что тогда с ней могло бы быть.
Король задумчиво кивнул. Потом неожиданно нахмурился и посмотрел на Генри почти грозно:
— Как ты вообще посмел?!
— Посмел что? — поспешил уточнить Генри. Вопрос был важным — голову можно рубить после колесования, а можно и без него.
— Посмел позволить ей в себя влюбиться!
— Я не специально, — искренне ответил Генри. Король некоторое время гневно сопел, потом вдруг успокоился и устало махнул рукой.
— Я знаю. Ты относишься к ужасному типу мужчин, которые ходят с совершенно невинным выражением лица и ничего специально не делают, а женщины вокруг умирают толпами от разбитых сердец.