— И когда нам ждать твоего появления в следующий раз? Через год? Два?
Он молча затянул верх котомки, завязал шнурок. Еще раз проверил содержимое всех наружных карманов. Закинул лямку на плечо, подошел к вешалке у входа, снял свою куртку. Сначала Джоан думала, что он просто пройдет мимо, так ничего не ответив, но в двери Генри остановился и посмотрел на нее.
— Я вернусь через две недели. Постарайся держать себя в руках, пока меня не будет.
Она слегка вздрогнула, и от его неожиданных слов, и от того, как он на нее смотрел. Собственно, Генри смотрел на нее всего лишь спокойно, серьезно… и честно. И от этого перехватывало дыхание. Потому что последний раз он так смотрел на нее… давно. Очень давно. Когда она еще была маленькой девочкой, и он полностью ей доверял.
Джоан так и не смогла придумать, что ответить, поэтому Генри только вздохнул, с каким-то раздражением и облегчением одновременно, и вышел из дома. Она хотела позвать его, окликнуть, вернуть назад, но Генри вдруг остановился и подошел обратно.
— Я кое-что забыл, — сказал он деловым тоном, потом неожиданно наклонился и поцеловал ее в родинку за правым ухом. Джоан застыла на месте, а он бросил на ходу «пока» и уже был в пяти, десяти, двадцати шагах, а она все стояла на месте, обняв себя одной рукой, а другую безотчетно прикладывая к шее в том месте, где он прикоснулся губами. Солнце медленно переместилось направо, Сагр перестал прикидываться сарайчиком и прошел мимо Джоан уже несколько раз, но она все стояла на месте. Наконец, когда уже совсем стемнело, Сагр не выдержал и позвал ее:
— Ты собираешься простоять так всю ночь?
— А? — растерянно отозвалась Джоан. — Да. Нет. Я иду.
Она вернулась в дом, начала что-то делать, но обнаружила себя стоящей у окна и задумчиво водящей пальцами по родинке на шее.
— Джоан, — мягко окликнул ее Сагр, — что с тобой?
Она обернулась к нему, и у нее было странное выражение лица — сосредоточенное и растерянное одновременное, без тени той жесткости и собранности, к которым Сагр уже давно успел привыкнуть.
— Не знаю, — сказала Джоан наконец неуверенно. Потом тряхнула головой и глубоко вздохнула, как будто пытаясь привести себя в чувство. — Прости. Кажется, я просто счастлива. Странное ощущение. Сложно привыкнуть.
* * *
Король сидел и молчал. Он молчал так долго, что Генри в какой-то момент подумал, не станет ли это абсолютным личным рекордом короля. Походило на то. Время от времени король открывал рот, чтобы что-то сказать, но неизменно закрывал его обратно. Генри ждал, изо всех сил сдерживая улыбку. Сейчас явно было не время улыбаться. И именно поэтому сдерживаться было вдвойне тяжело.