Утром раскалывалась голова. То ли от недосыпа, то ли от коньяка с лимоном, а то ли от местного климата и свежести воздуха. В этом состоянии звуки разных городов можно раскладывать на отдельные аудиодорожки. В Алматы слышен автомобильный гул, дребезжат по рельсам трамваи, шумят осенние листья. В Актау — кричат чайки и шуршит песок.
Город стоял чистый и ветреный. С первого взгляда и не сказать было, что вот он, оплот нашей сырьевой экономики. Советская архитектура ветхих зданий, которая абсолютно во всех городах Казахстана напоминает гетто для бедных черных и пуэрториканцев американского захолустного города, была окрашена в оттенки розового и абрикосового. Тут и там можно было увидеть одиноко стоящий небоскреб, как символ казахских амбиций — железо, бетон, деньги и борьба за деньги. В остальном — грубый мир полуразрушенного советского прошлого. Смуглые женщины и коротко остриженные мужчины с грубыми лицами смотрели на меня недоверчиво. Может быть, потому что со своей длинной шевелюрой я выглядел здесь как чудак и хиппи.
Несмотря на гул в голове, я умудрился провести три встречи. В офисах люди в приталенных костюмах обсуждали прибыли и убытки, графики добычи и выплату компенсаций. Для них, в основном приезжих специалистов, город Актау — лишь строчки в отчетах и цифры, которые можно применять по своему усмотрению. Такие же сухие, как и планировка самого города, в котором нет улиц, лишь пронумерованные микрорайоны — 2-й, 7-ой, 14-ый. Даже адреса были похожи на телефонные номера.
Вечером местные повели меня в популярный кабак «Чинзано». Столы в «Чинзано» наполняли все те же консультанты в серых костюмах и кокни-буровики. Обе разновидности, похоже, собирались ночью в одних и тех же британских пабах, чтобы съесть бешпармак с рыбой, попить пива, посмотреть футбол и поговорить о местных девушках. Местные девушки не заставили себя ждать и вскоре объявились во всей своей красе — обильный макияж, высокие каблуки, духи, высокий тембр голоса и хихиканья.
— Hi, I’m Karla! — говорят они тебе с улыбкой.
Ты немного смущаешься. Весь образ девушки делает ее не похожей на Карлу. Потом ты понимаешь. Миндалевидные глаза, неуместные сапоги, акцент, аура превосходства над остальными в комнате. Ну, конечно! Это не Карла, это наша Карлыгаш. Как можно не любить свою родину настолько сильно, чтобы отчаянно притворяться иностранкой? Это ужасно и бессмысленно. Даже если Марат купит себе английский костюм, сострижет спадающую на лоб челку и станет заказывать салат «Цезарь» вместо лагмана с укропом, он никогда не станет Майклом.