Бульканье котла стало явственнее. Крышка его начала приподыматься, пропуская клубы желтой пены. Клубы эти текли по бокам горшка, попадали на огонь; пламя трещало, угрожая погаснуть. Аннабель решилась действовать. С бесконечными предосторожностями вдела она кочергу в ушко тяжелого сосуда и отодвинула его немного в сторону. Ей доставило удовольствие, когда она услышала, что внутренняя буря несколько утихомирилась.
Но сажа с кочерги неприятно запачкала ей руки.
Тишина, царствовавшая вокруг, начинала тяготить ее.
Тишина эта была нарушена шумом отворяемой наружной двери. Теперь постучали в кухонную дверь.
— Войдите! — сказала Аннабель.
И она не могла удержаться, чтобы не подумать, как легко было проникнуть в этот дом. Вероятно, так же легко было и выйти из него.
— Миссис Гуинетт?
Аннабель поднялась навстречу вновь пришедшему. Это был разносчик писем. В Соленом Озере четыре человека исполняли эти функции, так как город был разделен на четыре сектора: северо-западный, северо-восточный, юго-восточный и юго-западный. Доныне Аннабель имела дело только с письмоносцем северо-западного сектора. У вошедшего на медной бляхе его перевязи стояли знаки Ю. В. Она его не знала.
Он вынул из своей сумки два письма.
— Миссис Гуинетт? — переспросил он.
Тогда только Аннабель вспомнила, что она и есть миссис Гуинетт. Она улыбнулась: "Уже письма!" — сказала она себе. И протянула руку, чтобы получить их.
Но письмоносец отступил на шаг.
— Я спрашиваю миссис Гуинетт в третий раз, — сказал он.
— Это я.
Письмоносец недоверчиво взглянул на нее.
— Миссис Гуинетт, супруга брата Джемини Гуинетта?
— Повторяю вам, что это я, — нетерпеливо сказала она.
Он еще раз взглянул на нее и опять положил письма в свою сумку.
— Я еще зайду.
И ушел.
"Вот недоверчивый человек", — подумала она.
Она посмеялась, но недолго. Смех вызывал какие-то беспокойные отзвуки в этой безмолвной кухне.
Прошло несколько минут. Опять раскрылась дверь.
— А! — вскричала, обрадовавшись, Аннабель.
В кухню вошла Сара Пратт.
Она была, по-своему обыкновению, вся в черном. Она принесла маленький медный жбан, полный молока, поставила его на стол и пожала протянутую Аннабель руку.
— Сара! Сара! Вот удача! Как я счастлива! — не переставая, повторяла молодая женщина.
— Я сама счастлива, видя вашу радость, — со спокойной улыбкой сказала Сара Пратт.
— Вы здесь, Сара! Дорогая моя Сара! Каким образом вы здесь?
Сара не тотчас ответила. Она была занята переливанием молока в кастрюлю.
— Вы, вероятно, желаете завтракать? — сказала она наконец.
— Правда, Сара, я голодна. Но в особенности я счастлива, так счастлива, что нашла вас.