— Какая гнусность! — еще раз тихим голосом сказал генерал.
И глаза его внезапно приняли такое гневное выражение, что Рэтледж испугался.
Джонстон шагал большими шагами по комнате, держа руки за спиною.
— Ах канальи! канальи! — не переставая, твердил он.
К Рэтледжу он подошел, немного успокоившись.
— Вы — честный солдат, — сказал он, — и я вам очень благодарен за то, что вы доверились мне. Вы знаете, что я не выдам — и по лицу его промелькнула светлая улыбка — того, что в нашем разговоре похоже на признание. Но что касается остального. А… а! что касается остального… — и он сильно ударил кулаком по столу — это дело превышает ваши силы, дружок мой. Это вы не отпуск получите, вы получите миссию. Капитан Ван-Влит!
Ван-Влит чуть в обморок не упал от удивления, увидев, что генерал горячо пожимает руку Рэтледжа.
Джонстон быстро рассказал все капитану и даже не дал ему возможности разделить с ним свое негодование. Ван-Влит был принят на вилле, и питал к Аннабели чувство благодарности, к которому некогда примешивалось другое чувство.
— Негодяи! — сказал он, кончив письмо.
— Негодяи, нет, — сказал Джонстон, — канальи! Я счастлив, Ван-Влит, что и вы, наконец, разделяете мое мнение о Камминге.
— Я имел в виду мормонов, — сказал капитан.
— Я всех их валю в одну кучу, — кричал Джонстон. — Мне, ей-богу, жаль вас, капитан. Подумайте: ведь прежде чем обратиться к нам, прежде чем осмелиться послать Рэтледжу это письмо, которое могло погубить ее, несчастная должна была обратиться к мистеру Каммингу, который был принят у нее и хорошо знает, что она сделала для наших соотечественников. Но — вот! — помочь ей было бы противно отвратительной политике этого субъекта. Это значило бы осудить добрых друзей его, мормонов, и признать мою правоту. Ах каналья! каналья! каналья!
— Успокойтесь, генерал, — сказал Ван-Влит. — Сейчас важно только одно: помочь миссис Ли, вырвать ее из трагического положения. Что вы рассчитываете сделать?
— Да привезти ее сюда, черт возьми! — сказал Джонстон. — Лагерь, может быть, не приспособлен к тому, чтобы служить убежищем для дамы. Но здесь она будет в безопасности, среди порядочных людей, до того момента, когда у меня явится возможность обеспечить ее отъезд в восточные штаты, где несчастная, если бы не мы, давно уже была бы. Тут есть доля нашей ответственности, господа. Я не знаю, точно ли вы отдаете себе отчет в этом?
Рэтледж опустил голову.
— А пока, — продолжал Джонстон, — она сумеет доставить мне некоторые сведения, с которыми я уж постараюсь, чтобы от Камминга свыше потребовали объяснений, эти объяснения могут быть для него очень неприятны.