Мариша повернулась к гостю и спросила:
— Назовите, пожалуйста, вторую и третью форму прошедшего времени глагола «fly».
— Хм, — сказал застигнутый врасплох Роман. — Flew… И снова flew.
— Flew, flown, — поправила Мариша. — Теперь вы.
— Чего?
— Скажите любой неправильный глагол.
— Например… Например, creep.
— Crept, crept. У «Radiohead» есть песня «Creep».
— Ого, каких музыкантов ты слушаешь. А Гегеля ты не читала?
— Нет, а кто это?
— Да так. Мыслитель немецкий.
— Нельзя говорить «да так», — заметила Мариша. — Ребенок подумает, будто вы считаете его глупым, и обидится. А вообще, я сейчас читаю английские сказки в оригинале.
Ошеломленный Роман вернулся в кухню, где Максим Максимыч жевал хлеб с салом.
— Умная у вас дочка.
— Четвертый класс, пора уже умнеть, — сказал англичанин с едва уловимой гордостью.
— По-моему, она не в нашей школе учится.
— Не приведи Господь. Маришка учится в толковой гимназии.
Очевидно, Максим Максимыч не без оснований полагал, что компания Эткиндов, Хидиятуллиных и Михеевых погубит его дочь.
У англичанина созрел заключительный тост.
— Смутные дни на то и смутные, что они приводят в замешательство, — начал издалека Максим Максимыч. — Турция, Сирия, Америка, Украина, обвал рубля — ряд длинный. Нефть дешевеет, еда дорожает, лица на улице стали злее, ожесточеннее. Ни власть, ни оппозиция доверия не внушают.
— Согласен с вами.
— У самого невзрачного депутата по две-три квартиры, не говоря уже о теневом бизнесе и машинах в гараже. Членам профсоюза подарки детские не выдают. Таким, что ли, верить? Или тем, кто с придыханием рассуждает о демократической Америке? На секундочку, Пиночет — ставленник США, да и с Хуссейном звездно-полосатые дружили до тех пор, пока дядя Саддам награбленным делился. Расправа с индейцами, резня в Гондурасе и Сальвадоре, во Вьетнаме и Лаосе — это демократично или нет?
Максим Максимыч ударил кулаком по столу. О тосте он словно и думать забыл.
— Не демократично, — рискнул вставить слово Роман.
— Ни разу не демократично. Некому верить. Сильные мира сего нам добра не желают. Но мы должны учить детей добру. Добро — это великодушие решительного человека, когда он по своей воле оказывает помощь и не ждет ничего взамен. Надо творить добро. Выпьем за это.
— За добро.
После чая с вафельным тортом Максим Максимыч вызвался проводить Романа до остановки. Супруга англичанина попросила навещать их чаще, Мариша вручила гостю новогодний дар — миниатюрный графический эскиз, где изображалось здание с ионическими колоннами и памятник перед ним. Роман узнал Казанский университет.