– Судя по всему, в Клетовнике – всегда, – подтвердил Докс. – А чем плохо?
Когда не спится
Вэн стоял перед дверью Мэй. Обычной деревянной дверью, каких в его родном мире миллиард или еще больше.
Казалось, что ее пропитали туманом – то ли из-за сумрака, повисшего в коридоре, то ли она и в самом деле была такого цвета. Видно, ее лет семьдесят не мыли и не красили. В общем, по ней никак нельзя было сказать, что это дверь из другого мира, – но даже и не это делало ее такой особенной. Просто за ней поселилась девочка-клоун. Девочка-радуга, девочка-калейдоскоп, раскрашенная так ярко, что туман скукоживался от ее красок, как от циркового прожектора.
«Не трогай ее» – сказал Докс, – «женщине надо дать отойти». Поэтому Вэн стоял под дверью и думал, что он просто заглянет за спальными причиндалами и…
– Я только это… матрац возьму… – начал он, когда все-таки вошел.
Мэй или не услышала его, или не поняла.
– Так все странно, – сказала она.
– Ага, – согласился Вэн, не зная, что ему делать.
– Эти клетки, или как их… слушай, ты веришь во все это?
– Не знаю, – сказал он и присел напротив.
– И я не знаю. Пацаны-то не врут, наверно. Но… я все равно не понимаю. Как это может быть, что идешь куда-то и не приходишь?
Вэн успел придумать целый монолог для нее… но тема сменилась, а он не был к этому готов.
– Не знаю, – опять сказал он и чуть не застонал: «ну почему я такой я тупой?»
– Вот и я не знаю, – кивнула Мэй. (Похоже, ответы Вэна ее вполне устраивали.) – По-моему, тут кто-то кого-то дурит. Пока еще непонятно, кто кого. И эти лимиты… Чего такого тут всовывают в людей, что они потом умеют с дверьми говорить?
– Квантовые эффекты, – сказал Вэн. Это было самое умное, что он смог вспомнить.
– Не знаю, не слышала… Вот смотри. У пацанов папа был реально крутой, так?
– Разве?
– Ну а как, если он на этой самой лимитации? Думаю, их семья очень неплохо себе жила. Уж я-то разбираюсь в таких вещах, – сказала Мэй маминым голосом. – И почему вот такой папа начал изобретать всякие запретные штуки? Он же работал на систему… Не сходится.
– Точно, – сказал Вэн.
– Да еще и хранил их у себя дома, да еще и завещал сыну…
– Ну, он же ездил на трамвае к нам, – сказал Вэн. – Интересно, куда именно он попал? В какой город, в какую страну?
– А может, не к нам?
– А куда еще?
– Может, кроме нас и этого Клетовника еще что-то есть?.. Елки-палки, лучше об этом не думать, а то мозг взорвется. Он и так у меня бедный, – пожаловалась Мэй. – Ну ладно. Ездил на трамвае к нам. И что?
– И… увидел, что эти их Кормчие врут. Что бывает день и ночь, и солнце всходит, и время идет…