Кстати, где он?
Было темно – хоть глаз выколи, – и Иван Артурович уже пару раз споткнулся шут знает обо что. «Человек, Которому Доверяют» пускает пыль в глаза, а тут, на задворках, ни асфальта нормального, ни фонарей…
Странно: первый же объект, в который он вглядывался, всегда возвращал его в Мегаполис, а здесь расплывчатые силуэты ничего не говорили ему, сколько он ни пялился в туман.
Наверно, все-таки умудрился выйти в незнакомое место. Чем больше было Прогулок, тем меньше оставалось таких мест, но…
Подойти бы к тому дальнему фонарю и осмотреться. Или все-таки назад?
Но там его ждали ухабы, да и принцип был у Ивана Артуровича – никогда не делать заднего хода, если только не забрел в тупик. Такие тупики казались ему дурным знаком.
Фонарь тускло, как в его комнате, освещал безликие дома с черными окнами. Наверно, где-то у Заводского. Или ближе к Коллекторной?.. Найти бы табличку с названием… Но такие таблички были редкостью – их вечно сдирала шпана, или снимали во время переименований, или еще что…
Иван Артурович вглядывался в облезлые углы домов, с усмешкой думая, что теперь не убегает от Мегаполиса, а наоборот, пытается догнать его. Пожалуй, что впервые. Неужто он и правда успел заблудиться?
Он шагал, не сбавлял темпа, от фонаря к фонарю, не узнавая ничего и усмехаясь этому. Получил, что хотел? И тут же струсил? Заблудиться на задворках Мегаполиса, да еще и в полночь, когда уже ничего не ходит, – это было совсем не так занятно, как казалось только что. Может, и правда назад?
Ну уж нет, скрипнул зубами Иван Артурович, ввинчиваясь в туман. Ясно же, что это окраина Заводского… или какая-то из Панельных? 9-я, или даже 12-я… Ну где же таблички?
Вместо них повторялись, как клоны, одинаковые дома с одинаковыми черными окнами, освещенные одинаковыми фонарями. Ивану Артуровичу казалось, что он попал в gif-анимашку, которая повторяется по кругу с каждым домом и каждым фонарем.
Впервые за много лет жуть выплеснулась из забытых глубин и кольнула где-то повыше. Надо, пожалуй, свернуть… а вот и поворот. Ну-ка, ну-ка…
Иван Артурович присвистнул: фонарь высветил на мостовой две мокрых полосы. Трамвайные рельсы?
Вот те раз. Какой еще тут трамвай? Десятка, что ли? Или двадцать восьмой, который к Железобетонному… Наверно, точно он.
Впрочем, сейчас-то все равно первый час. Разве что в депо…
Тут Иван Артурович присвистнул еще раз, потому что в тишине (только сейчас стало слышно, какой густой она была) раздался звук подъезжающего трамвая.
Само по себе это еще куда ни шло, – но трамвай вынырнул к нему не такой, какие разъезжали по Мегаполису, а голубой и старинный. Иван Артурович даже не смог опознать его: что-то вроде «пульманов», которые ездили при царе Горохе.