— Хорошо, вы консультируете обоих. Но зачем нужно было сообщать пособнику Клампару сведения, предоставленные Оаной?
— …
Что она могла на это ответить? Больше не обращая на нее внимания, я окликнула полицейского, стоявшего на посту в коридоре.
— У нас возникла проблема. Мне нужно поговорить с прокурором.
Так мы все оказались в кабинете судьи — одни женщины, включая прокурора и агента по пробации! Я спросила:
— Кто принимает решение о том, чтобы жертва обязательно посетила кабинет пробации?
— Я, — ответила судья. — Таков закон.
— Но почему один и тот же агент у торговца и жертвы?
— Хм-м… В принципе, закон это не запрещает…
— Хорошо, но почему агент передала торговцу информацию, предоставленную Оаной?
— Судья попросила меня составить психологический портрет жертвы и обвиняемого, — попыталась оправдаться агент по пробации. — Я должна их консультировать одинаковым образом.
— Но как вы можете составить два психологических портрета, отталкиваясь от двух противоречивых версий?
Прокурор, которая читала эти отчеты, тихо сказала:
— Вы еще не видели психологического портрета обвиняемого. Судя по ее выводам, это мужчина, положительный со всех сторон, настоящий подарок для женщин земли!
Нам причинили вред, но ирония прокурора согрела мне сердце: эта дама на нашей стороне, я чувствовала. Что касается судьи, она спряталась за очередным: «Таков закон». Ей было абсолютно наплевать на последствия своего поступка. Даже сегодня меня не покидает уверенность, что она получала деньги от торговцев. Гораздо позже я прочла в одной газете, что Клампару потратил около полутора миллионов долларов, чтобы подкупить в Европе лиц, в большей или меньшей степени связанных с судебным разбирательством по его делу. Одной румынской судьей больше, одной меньше… Последняя подтвердила мои подозрения, решив три года спустя отпустить обвиняемых на свободу до рассмотрения их дела судом. Даже наш президент Траян Бэсеску не смог сдержать своего возмущения. Во время одной из пресс-конференций он обратился к Верховному суду:
— Мне непонятно, почему наша судебная система спокойно отпускает опасных субъектов, для ареста которых потребовалось сотрудничество полицейских служб трех стран!
Разумеется, упомянутые «опасные субъекты» быстро растворились в пространстве. Девочки были в шоке: угнетающие слушания, бесконечные поездки — все было зря! Стела, которую мне с трудом удалось уговорить давать показания, не раз упрекала меня в этом:
— Я ведь тебя предупреждала. Торговцы, полицейские, судьи… они все заодно! У торговцев полно денег, закон всегда будет на их стороне, что бы ни говорили.