Когда солнце начало садиться, я вылезла из своего укрытия и пошла вдоль реки, которая уходила вниз, возможно, чуть дальше впадая в Дунай. В нескольких десятках метров отсюда, возле моста, возвышалась огромная деревянная вышка — пограничный пост. Я знала, что чуть восточнее располагался второй. Моей целью было пройти между ними. Деревня находилась на стыке границ, поэтому я неминуемо должна была пройти через чьи-то владения, чтобы попасть на другую сторону. Двигаясь по дороге, я обнаружила двор, где не было собаки. Немного понаблюдав за окнами и удостоверившись, что там никого нет, я бегом пробралась к задней части дома, где пролезла под колючей проволокой, огораживающей этот участок земли.
Таким образом я оказалась перед свежевспаханным полем: должно быть, это и была знаменитая «ничейная полоса», о которой мне рассказывали. Находящаяся слева от меня наблюдательная вышка, которую я только что видела, теперь исчезла за деревьями: с этой стороны меня вряд ли обнаружат. Зато справа была другая вышка. В темноте я не видела, стоят ли солдаты на небольшой площадке на самом верху. Прямо передо мной блестели черные воды Дуная. К ним я и направилась, пригнувшись и передвигаясь мелкими шажками, словно мышь, не сводя глаз с вышки и прислушиваясь к малейшему подозрительному звуку. Добравшись до берега, я прошла несколько метров, по-прежнему согнувшись вдвое, в сторону темной и внушительной массы, вырисовавшейся справа от меня: это был какой-то странный мост, полностью металлический, расположенный параллельно Дунаю[12], что не имело, на мой взгляд, никакого смысла. Несколько минут спустя я была уже на другой стороне. Увидев белый столб с красной верхушкой, я поняла, что достигла цели: с одной стороны было написано «С. Ф. Р. Румыния»[13], с другой — «С. Ф. Р. Югославия».
Повернувшись спиной к мосту, я направилась более бодрым шагом к открывшемуся передо мной пространству. Теперь я знала, что это была Сербия. Внезапно раздался крик:
— Стой!
Я перестала дышать. «Стой?» Правильно ли я расслышала? По-сербски это означало «стоп», но это также могло быть и румынское слово «стай», означавшее то же самое. В одном не было никакого сомнения: адресовалось оно мне. Попасться так близко от цели — было от чего расстроиться! Что теперь со мной сделают? Бросят в тюрьму? Стояла глубокая ночь, вокруг не было ни души. Может быть, меня даже убьют. В конце концов, так будет лучше. Дрожа от страха, я собрала в кулак всю свою смелость и, стараясь выглядеть как можно увереннее, направилась к двум мерцающим передо мной огонькам. Пока я делала эти несколько шагов, успела придумать историю: я говорю по-английски, не знаю румынского и тем более сербского, я — иностранная журналистка, заблудившаяся и потерявшая свои документы…