Конечно, ощущение пребывания в раю продлилось недолго. Уже через месяц меня начала мучить ностальгия. Все здесь было таким новым, другим. Мне было трудно адаптироваться в среде, где я не находила привычной для себя опоры. Я попробовала сосредоточиться на конкретных вещах: речка, деревья… Тщетно! В Австралии трава была совсем другой, словно сделанной из пластмассы! Ни одного сорняка не виднелось на густых безупречных газонах, ни одной веточки не торчало из кустов, подстриженных по линеечке. Даже когда я смотрела на небо, не видела своей маленькой звездочки: куда же подевались созвездия, которыми я любовалась в детстве? Здесь ничего мне не принадлежало, ничто не привязывало меня к этому месту; люди давно обустроились здесь, прекрасно знали друг друга, а у нас с сыном не было ничего и никого, мы были чужими. Я часто звонила матери. Мои телефонные счета были чудовищными!
К счастью, нам назначили социальное пособие в 420 долларов, перечисляемое два раза в месяц. Я смогла снять двухэтажную квартиру: меньше четырех комнат я найти не смогла! Никогда еще я не жила в таком просторном месте. Ночью Стефан спал вместе со мной. Нам повезло: соседи по лестничной клетке были боснийцами и разговаривали на сербском языке. Мой сын мог играть с их дочерьми. Я отвела его в детский сад, который посещали наши маленькие соседки; первое время они были его переводчиками. Благодаря им Стефан быстро начал лопотать на английском. Дома я перестала разговаривать по-румынски, чтобы помочь сыну быстрее влиться в новую среду.
Со мной тоже все было не так просто. С момента приезда первоочередной задачей для меня стал поиск работы. Поскольку я была дипломированным специалистом по стенной росписи, то решила обратиться в несколько художественных салонов. Первое же собеседование лишило меня всякой надежды, хотя принимавшая меня дама была очень любезна и терпеливо выслушала. По окончании моей маленькой речи она с улыбкой произнесла:
— Все это очень интересно, и вы показались мне сведущим специалистом, но… знаете ли, наша история насчитывает всего двести лет.
— А!..
— Я пытаюсь сказать вам, что в Австралии вы вряд ли найдете много памятников для реставрации.
Конечно! Как я раньше об этом не подумала? Задача усложнялась. Чем же я буду зарабатывать себе на жизнь? В начале второй недели к нам пришла одна дама, чтобы провести тестирование на знание языка, поскольку большинство беженцев не говорили по-английски. В конце тестирования она отвела меня в сторонку.
— У вас хороший английский, вам не нужно его учить. Вы уже думали, чем хотели бы заняться?