— Мам, я поговорил с Лидией. Она сказала, что выпускники университета зарабатывают намного больше тех, кто не оканчивал вуз, и…
— О, Лидия, разумеется. Ей-то, конечно, легко говорить, не правда ли?
— Но в ее словах есть смысл. Если мы подождем несколько лет, пока я учусь, потом я смогу найти работу получше, и моя помощь будет гораздо существеннее. Это как… — Дилл пытался подыскать какую-нибудь аналогию из Библии, которая заключала бы в себе мысль о том, что ради успеха в долгосрочной перспективе нужно понести временные убытки. — Как мы отказываемся от возможности совершать греховные поступки, чтобы потом жить в раю, с Иисусом.
— Грех — это не возможность. Следовать за Иисусом — не жертва. Это он принес себя в жертву.
— Я пытался придумать какой-нибудь пример.
— Придумай другой.
— Только представь, сколько всего я смогу узнать в университете.
— Ты узнаешь, что ты слишком хорош для Бога, что все мы произошли от обезьян. Да, ты много чего узнаешь.
— После университета у меня появится выбор в жизни.
— Тебе не нужен выбор. Тебе нужен Иисус. Хорошо, когда есть выбор, но у нас его нет. У нас не хватит на это денег.
— Я могу подать заявку на финансовую помощь.
— О, чудесно, так наши долги станут еще больше. То что нужно: могу еще как-нибудь себя продать.
— Ты всегда говоришь «наши долги». Это не я в них влез, а вы, ребята. Почему тогда они легли на мои плечи?
— Потому что мы — семья. А в семье поддерживают друг друга в трудные времена — вот почему. Никто не убегает, бросая близких и оставляя их без помощи. Я бросила школу, чтобы выйти замуж за твоего отца и родить тебя. Я купала и кормила тебя. Я работала по шесть дней в неделю, убирая комнаты в придорожных мотелях, а вечерами — по шесть дней в неделю — на заправке, чтобы дать тебе лучшее, на что способна. Да, это немного. Но у меня есть ты, а у тебя — я, и у нас есть Иисус.
— Мне нужно больше.
— В тебе говорят жадность и гордыня.
— Мне надоело жить в этом городе. Ты знаешь, каково это — носить это имя, этот камень на шее? Все эти взгляды и перешептывания?
Ее глаза сверкнули. Она накалывала на вилку последние кусочки кекса.
— Знаю ли я, каково это? Разумеется, знаю. Думаешь, обо мне никто не шепчется? Обо мне шепчутся больше всего: гадают, в чем я ошиблась, почему ничего не знала, была недостаточно хороша, чего не сделала, а могла бы. Бог дает нам испытания. Именно здесь мы встретились с ними. Думаешь, я позволю сплетникам выгнать нас из дома и провалю посланное Господом испытание? Подумай еще раз.
Дилла охватило чувство вины. Он как будто снова не мог пройти тест на веру. Будто боялся взять в руки очередную змею. Он и не собирался касаться темы колледжа — уж точно не в мамин день рождения. На самом деле прежде он вообще не осознавал, что в нем живет такая мысль.