Вспомнил, когда вернулись, и я её случайно с Яном, в коридоре, по дороге в столовую, увидел. Хорошенькая — сразу трахнуть захотелось. Но сперва надо было выяснить всё про лапочку эту, мало ли кто за ней мог стоять…
Оказалось — никого! Ну я и взял. Думал, забуду через минуту, как только за ней дверь закроется. А не забыл… Нет да нет, и всплывали в памяти её огромные перепуганные глазищи над кроватью. Это она от меня спрятаться попыталась. Через пару дней не выдержал, велел шестёркам снова ко мне девчёнку привести. Потом опять… И снова… Мне уже самому противно было насиловать её. Только малышка так боялась меня, что по-другому, как силой, и не получалось взять её, а я хотел, и не привык себе отказывать. Да, если честно, и не старался особо. Ждал, что эта блажь меня попустит… Месяц мучился сам и её мучил, а потом решил — всё! Хочу нормальных отношений: это значит, чтобы баба на меня вешалась, а я нехотя пользовался, ну ты понимаешь… — снова звякнули стаканы. Сергей понимающе хмыкнул. А Гор продолжил:
— Замутил с Маринкой. Только сам за девочкой своей пугливой приглядывал. Она смирненько себя вела. Никуда не ходила. Из комнаты своей не вылазала. Комендантша сказала, что все выходные в колледже по территории гуляет или в комнате своей сидит.
А потом была новогодняя вечеринка. Нет, это надо как она меня провела! Нарядилась проституткой японской, волосы выкрасила и у меня на глазах весь вечер обжималась с парнями. А Стас — этот, вообще, слюни на неё со сцены пускал. Я видел, как он целовал её!
Я эту гейшу увидел — сразу что-то по сердцу зацарапало: поворот головы, движение рукой. Но походка эта семенящая, волосы прямые чёрные, да и поведение такое… ну не ожидал я от трясогузки этой такой прыти! Не выдержал, пошёл к ней в комнату, проверил, даже за ногу потрогал — спит. А она и тут провела, лиса!
Но понимала, что я заподозрил, поэтому чёрные волосы остригла. Я как увидел её лысую почти, больше не сомневался. Вся вечеринка перед глазами калейдоскопом замелькала: вот её Стас в щёчку целует, вот она в обнимку с каким-то уродом в медленном танце, вот с другим под ручку к напиткам семенит. Стас песенки свои ноет, на неё смотрит, а она в ладошки хлопает… Веришь, я просто от ярости загорелся внутри, притащил её в какую-то комнату, увидел указку и лупанул пару раз по заднице.
Нет! Зачем он врёт! Он меня три раза ударил. И не целовал меня Стас, просто наклонился к уху спросить, как меня называть. Отелло ненормальный!
— Больше не смог ударить. Она разрыдалась и я опустил руки. Смотрел на неё ревущую, стриженную и, вдруг понял, что она мне нравиться, конкретно так! Ты не поверишь! Я от этого понимания сильно так растерялся, я бы даже сказал — испугался. — Гор замолчал. Блин, на самом интересном месте! Я услышала, что они снова наливали. Ничего себе! Им так одной бутылки не хватит.