Однажды проснулась ночью. В каюте было душновато, захотелось пить. Я поднялась. Натянула Мишкину футболку на голое тело. Спали мы всегда голыми. Вышла в коридор. Побежала в кают-компанию. Там в баре, в холодильнике хранились вода и другие холодные напитки.
В полутьме прошла за стойку, налила полный стакан и с удовольствием всё выпила. Осторожно пошла обратно, стараясь не задеть мебель. не хотелось удариться в темноте.
Уже почти у выхода, кто-то крепко схватил меня, зажав сильной рукою рот.
Гор! Сразу поняла, что это он. Скорее всего, сидел один в темноте на диване. Я и не заметила.
Он прижимал меня к себе, и я, казалось, была такой хрупкой в его руках! Тонкая ткань футболки — ненадёжная защита от его, жадно прильнувшего ко мне, тела. Я вырывалась и пыталась отстраниться изо всех сил. Мычала через плотно прижатые к лицу пальцы.
— Тише, девочка! Тише! Не дёргайся. — горячо нашёптывал Гор мне прямо в ухо. Его губы уже начали путешествие по моей коже. Вдруг в кают-компанию влетел Миша. Он выдернул меня из рук Гора и отшвырнул на диван.
Мужчины кинулись друг на друга.
Они дрались молча, в темноте, яростно. Я поджала к груди ноги, обхватив себя руками. Слышались глухие звуки ударов, тяжёлое дыхание.
Наконец, всё закончилось, они затихли. Некоторое время ничего не происходило. Потом, Гор тихо произнёс:
— Она моя.
— Нет! — тоже не громко, но очень твёрдо, ответил Миша. — Моя!
— Мишка, друг! Я… люблю её. По-настоящему, понимаешь? — в шёпоте Гора было отчаяние.
— Я тоже люблю её! — таким же шёпотом говорил мой будущий муж — Как только увидел в первый раз, там, на аллее в колледже, сердце оторвалось и покатилось к её ногам. Топчись, девочка, сколько влезет, я твоё…
Боже ты мой, вот так, наверное, никому в любви не признавались!
Да и мне не признаются. Так, между собой разговаривают. Меня будто нет тут.
— Почему же ты тогда с ней не начал? — Гор словно цеплялся за надежду, что любовь друга — неправда и он уступит, если всё прояснить.
— Если бы она, хотя бы раз, в мою сторону посмотрела, я бы… Но её глаза только тебя высматривали. Зато теперь, она со мной. И я её не отдам. Ни за что!
Миша тяжело поднялся, прихрамывая, подошёл ко мне. Крепко взял за руку, стянул с дивана, потащил за собой.
Гор остался сидеть на полу кают-компании.
В каюте горел светильник. Я увидела лицо мужчины и судорожно вдохнула.
— Выдохни! Вон там аптечка, обработай.
Нашла аптечку, осторожно обработала лицо. Наклеила лейкопластырь на скулу. Сбитые костяшки пальцев просто смазала антисептиком. На голом торсе, Миша был в одних шортах, наливались синяки. Скорее всего, ударялся об мебель, когда катались с Гором по полу.