Они наконец подошли к крепостным воротам, и Рейв крикнул, с помощью магии перекрывая шум боя:
— Открывать!
Заскрипели механизмы, тяжелые створки пришли в движение. Некромант повернулся к Ангелине, убирая прикушенную ею прядь волос из ее рта.
— Скоро все закончится, малышка. И уж тогда ты не отвертишься от свадьбы.
Она улыбнулась в ответ.
— Я и не собиралась…
И вдруг произошло непредвиденное.
Глаза девушки наполнились ужасом, лицо побелело. Рейв не сразу понял почему, сперва решив, что виал крови все же подействовал не до конца. Потом боковым зрением увидел, как командир гарнизона рванул к нему и резко развернул на себя. Некромант не успел возмутиться и оттолкнуть его, как заметил торчащий у себя из груди наконечник стрелы.
Несколько мгновений понимание происходящего так и не приходило. Только звуки вокруг становились все более ватными. А еще с каждой секундой усиливалась боль. Страшная, резкая, разъедающая.
— Рейв! — крикнула Ангелина, поднимая к нему дрожащие руки и не зная, что предпринять. По ее красивому лицу потекли слезы.
Глейн бросил быстрый взгляд на рану. Густые брови сдвинулись на переносице.
— Наконечник вышел. Повезло. Сможем вынуть стрелу. Обопритесь на меня, ваше темнейшество. До замка пара шагов.
В этот момент за спиной раздался громкий женский крик:
— Потаскуха! Как ты посмела лечь под этого полумертвого ублюдка?!
Втроем они одновременно повернули головы назад. Рейв чувствовал, как немеет грудь, как пальцы теряют чувствительность. Дышать стало слишком тяжело. Кажется, стрела пробила легкое.
Позади них стояла женщина в полном боевом обмундировании. У нее были длинные, стального цвета волосы, убранные в косу. И безумно знакомое лицо, хотя некромант был уверен, что видит ее впервые. Она сидела верхом на виверне, а в руках держала зачарованный лук.
— Герцогиня Мирия Клариан Кастро-Аркс? — удивленно выдохнул командир гарнизона.
— Моя мама? — не поверила своим ушам девушка.
Удар сердца, еще один. Рейв закрыл глаза.
— Надо уходить, ваше темнейшество! — рявкнул Аспер Глейн.
Но некромант уже ничего не видел вокруг. Только бледное лицо Ангелины, расчерченное дорожками слез.
Он поднял руку и стер одну. Хотел попросить ее, чтобы не плакала. С ним ничего не случится, ведь он бессмертен, пока цел виал крови.
Но ничего не сказал, потому что с ростом холода в груди пришло осознание безысходности положения: виала больше нет.
А в следующую секунду мир померк.