– Нашла. На вопрос, что она попросила бы у волшебника, Наташа ответила: первое, четвертое и шестое. Да, понятно. А дальше?
– А дальше идет перечисление того, что автор хотел бы научиться понимать.
…И чтобы всё понимал я:
Чем опечалена туча?
Радость какая у листьев?
Горд чем цветок?
Что всё значит?
И почему люди плачут?
– Ага, и девочка назвала первое и пятое, – подхватила Вера, снова заглянув в блокнот. – Чем опечалена туча и почему люди плачут. Вы именно поэтому сказали ей, что она любит поплакать?
– Грустная какая-то эта Наташа, – заметил я. – Может быть, она в депрессии? Слушает печальные песни и плачет. Вряд ли это признак здоровой психики.
– Вот тут я с вами не соглашусь, – убежденно произнесла Максимова. – У нее позитивные установки. Она попросила бы у волшебника радости и умения понимать людей и то, как устроен мир, первое и шестое из перечисленного. Это активная позиция. Если бы речь шла о проблемах с психикой, она бы в первую очередь жаловалась на то, что ее никто не понимает, то есть попросила бы пятое, а не шестое. В депрессии она, скорее всего, захотела бы, чтобы все умерли и вообще всё закончилось. А она хочет радости и любви.
– Про любовь ни слова не слышал, – возразил я.
– «Чтобы встречали» и «чтобы я все понимала». Желание, чтобы рядом был человек, которому дорого твое общество и которого ты понимаешь. Разве это не про любовь? Нет-нет, Ричард, девочка нормальная, просто особенная. А что с картиной «Грачи прилетели», Назар Захарович?
– Это уже другой бард, Клячкин, написал песню на стихи Давида Самойлова. Тоже известная песня была.
– А про две получки и Рождество?
– Это Дольский, песня про осень.
Осталось две получки до метели
И ни одной любви до Рождества,
Но ласточки еще не улетели,
И на березах желтая листва.
– Ничего себе! – Вера положила блокнот на стол и в восхищении уставилась на Назара. – И вы все эти песни наизусть знаете?
– Может, не все, но почти все, – скромно признался Бычков. – Я их очень любил, а поскольку сам играл на гитаре, то и пел постоянно, и в компаниях, и сам для себя. Да я-то ладно, со мной все понятно, я – типичное дитя оттепели, а вот то, что нынешняя девочка Наташа их знает не хуже меня и с легкостью цитирует с любого места – это занимательно.
– И не менее занимательно, что у нее такая «продвинутая» подружка, – заметил я. – Так как, Вера, что посоветуете? Берем нашу любительницу погрустить на второй этап?
– Безусловно. И подругу ее я бы тоже взяла.
– Почему? – удивился я.
Подруга с розовыми прядями на голове и стразами на ногтях мне как-то сразу «не показалась». Она не производила впечатления человека вдумчивого и пригодного для целей моего эксперимента.