* * *
Когда я была готова захоронить тела, когда всех узников увели, а дворец погрузился в покой – если не считать жужжания мух, я сказала Эгисту, что хочу видеть Электру и Ореста. Желала, чтобы теперь, когда свершилось правосудие, они были рядом.
Когда через несколько часов мне пришлось приказать это повторно, Эгист помрачнел.
– Электру я могу освободить немедленно, – сказал он.
– В каком смысле – освободить? – переспросила я. – Где она?
– В темнице, – ответил он.
– Кто сказал тебе, что ты вправе поместить ее туда?
– Я сам решил ее туда поместить, – сказал он.
– Освободи ее сейчас же! – приказала я. – И приведи ко мне Ореста.
– Орест не здесь, – отозвался он.
– Эгист, где Орест?
– Мы договорились, что его отведут в безопасное место.
– Где он?
– В безопасности. Он с другими мальчишками, которых забрали – или же на пути туда, где их держат.
– Я желаю, чтобы он вернулся немедленно!
– Это невозможно.
– За ним надо тут же послать.
– Слишком опасно передвигаться.
– Я повелеваю тебе вернуть его.
Эгист примолк на несколько мгновений, и я видела, что ему нравится меня томить.
– Я решу, когда ему время вернуться, – произнес он. – Решать это буду я.
Он посмотрел на меня удовлетворенно.
– Твой сын вне опасности, – сказал он.
Я поклялась себе, что больше не совершу ошибок, но сейчас поняла: я полностью в его власти.
– Что мне сделать, – спросила я, – чтобы ты вернул его сейчас же?
– А вот это мы, пожалуй, могли бы обсудить, – сказал он. – Но пока не тревожься о нем. Он в хороших руках.
– Чего ты от меня хочешь? – спросила я.
– Что ты обещала, – ответил он.
– Я хочу, чтобы он вернулся, – сказала я.
– Так и будет, – промолвил он. – Не стоит беспокоиться попусту.
Он поклонился и вышел вон.
* * *
В последующие дни во дворце было тихо. Новые стражники ночью не спали, они бдели, готовые подчиняться приказам Эгиста. Боялись его, я это видела, а это значило, что ни бахвалиться, ни чрезмерно болтать не станут. Ночью он приходил ко мне в спальню, но я знала, что бывал он и в кухнях – или где-то еще во дворце, где собирались женщины, и понимала, что с кем-то из них он путался, может, с двумя, а еще с кем-то из мальчишек-слуг.
Спал он с кинжалом в руке.
Электра зашла один раз повидаться, встала в дверях, воззрилась на меня, а потом без единого слова отвернулась.
Дворец оставался домом теней, местом, где кто-то, казалось, все еще мог бродить по ночам, и никто его не остановит. Однажды утром, с рассветом, я проснулась настороженно и обнаружила у изножья юную девушку, она смотрела на меня.
– Ифигения! – вскричала я. – Ифигения!