– Вторая шеренга – пли!
Грянул второй залп, не настолько слаженный, как первый, но почти такой же действенный. В один миг всадники обратились в бегство, покидая поле боя с той же безрассудной прытью, с которой совсем недавно неслись в атаку. Хриплый многоголосый крик вырвался у ворданаев при виде того, как противники бросились врассыпную. Голос Винтер рассек этот шум, точно острый нож:
– Первая шеренга – заряжай! Вторая шеренга – на месте!
Сквозь изодранные клочья дыма Винтер различала, что священник в черном все так же стоит на гребне холма, окруженный внушительным отрядом. Первая волна нападавших стремительно рассеивалась во всех направлениях, но некоторые всадники, оказавшись на безопасном расстоянии, тут же разворачивали коней. Другие все еще бежали, не обращая внимания на оклики сотоварищей. За пределами каре, над полем боя разносились душераздирающие крики и стоны изувеченных людей и животных.
Когда первая шеренга зарядила мушкеты и вновь ощетинилась рядом острых штыков, Винтер приказала второй шеренге заряжать и, пользуясь передышкой, оглянулась назад. Все стороны каре пребывали в целости и сохранности – хотя в этом она и так не сомневалась, потому что в противном случае ее давно зарубил бы прорвавшийся с тыла всадник, – и видно было, как три капрала добросовестно повторяют ее приказ своим шеренгам. Кто-то, получив пулю, грузно осел наземь, и товарищи сомкнули строй над его телом; кто-то, отделавшийся ранением, выбрел либо выполз на середину пятачка внутри каре. Винтер увидела, как один из солдат с почти неосознанным спокойствием отрывал лоскутья от измазанной копотью рубахи, чтобы перевязать кровавые ошметки левой кисти.
Клич священника искупителей – все тот же высокий, неуместно чистый звук – снова привлек внимание Винтер к гребню холма. Едва всадники, уцелевшие после первой атаки, в беспорядке отступили со склона, пастырь в черном послал коня вниз, и за ним последовали окружавшие его воины. Они отчаянно подгоняли коней ударами пяток, и хотя то один, то другой всадник оступался и кубарем катился по камням, прочие неуклонно приближались.
– Не стрелять! – выкрикнула Винтер. – Те же действия – не стрелять, пока не подъедут ближе…
Когда расстояние сократилось до двадцати пяти ярдов, первая шеренга взорвалась хлопками и вспышками выстрелов, и по всей линии наступавших повалились сраженные пулями люди. На сей раз, однако, их было меньше, и двигались они не так скученно, а потому пострадали гораздо меньше предшественников. Уцелевшие, в том числе и священник, пустили коней галопом, преодолевая усеянную трупами полосу земли.