«Закон, что дышло, — нередко думал Жиров. — Куда повернёшь, туда и вышло». Данный случай в санатории всё больше убеждал его в беспомощности уголовного права перед такого рода ситуациями. Какой судья будет разбираться в тонкостях взаимоотношений, влепит срок за врачебную ошибку и поедут умная Селезнёва или милейшая Уварова подметать тайгу за казённый счет. Это, что, справедливо, если, конечно, отбросить в сторону высокие моральные ценности бывших строителей светлого коммунистического будущего. Не нравится бабушкам, что племянница блядью оказалась. А может у неё действительно муж полный мудак?
Он остановился покурить за воротами санатория и увидел на автобусной остановке миссис Марпл с огромным, на колёсиках, чемоданом.
— Что случилось, Зоя Павловна? — с искренним сочувствием спросил Жиров.
— Такое несчастье, — сказала миссис Марпл. — Старшую сестру госпитализировали. Она ведь в Москве совсем одна, дети за границей живут. Я пыталась дозвониться, телефон выключен, наверное, в реанимации.
«Невероятное совпадение, — подумал Жиров. — Надо же, как бывает».
— Мне нужно сообщить важную информацию, — сказала Зоя Павловна. — Я заходила, но вас не было в номере. Уже думала написать по дороге подробное письмо и отправить почтой.
— Весь во внимании, — сказал Жиров.
— Утром у меня состоялась продолжительная беседа с Евгением Семёновичем, мужем Селезнёвой. Нет времени рассказывать, как и почему я вызвала его на откровенность. Он уверен, лекарство, спровоцировавшее у Натальи Степановны инфаркт, той дала Уварова. Он подслушал разговор между ними, Рыбина советовалась в связи с беременностью, и в этой же беседе сообщила, что ребёнок от Виктора Петровича.
— Ему не померещилось? — сказал Жиров. — Сами же говорили, он пьёт как чёрт.
— Пьёт-то пьёт, — решительно махнула рукой Зоя Павловна. — Только он не так прост, этот хирург. Он заявил, что ему прекрасно известно об участии супруги во всех этих групповухах, более того, он считает естественную смерть мужа Уваровой два года назад весьма сомнительной.
— Просто заговор врачей, — сказал Жиров.
— Не вполне понимаю вашу иронию, — удивилась Зоя Павловна. — Евгений Семёнович убеждён, что именно Уварова — заводила во всех этих делах, её муж мог оказаться нежелательным свидетелем. Так что устранить его, насыпав какой-нибудь дряни в водку, весьма логично.
— Допустим, — сказал Жиров. — Не понятна роль самого Евгения Семёновича. Всё знал, но молчал. Что так?
— А вы не догадались? — сказала Зоя Павловна.
— Теряюсь в предположениях.
— Он решил их шантажировать, наш славный пьянчуга хирург. Предъявил ультиматум Рыбину, заплатите мне, я уеду, разведусь с Селезнёвой и (Зоя Павловна использовала грязное словцо) тут как хотите и с кем хотите.