— Для чего?
— Разговоры и всё это. Мне больше нечего сказать, я и так уже много чего нагородил тебе. Вчера, и вообще, и я знаю, что ты всё знаешь без моих пиздостраданий, так что… Блин, слушай, я пошёл.
Дерек перехватывает его у двери и тащит в ближайшую кабинку, пока Стайлз старательно пытается заехать ему по морде локтём или кулаком. Это невольная борьба, практически на уровне рефлексов. Потому что когда щёлкает щеколда, Стайлз замирает, тяжело дышит, ударившись лопатками о стену, и сверлит взглядом сжатые губы Дерека. Кабинка небольшая, им вдвоём здесь тесновато: расстояние до этих губ — меньше шага.
Стайлзу хочется обмотаться в колючую проволоку.
— Серьёзно? Захотелось потрахаться на толчке? Или тебе подержать? Не смешно, Дерек, завязывай с этой хернёй. Поигрались, и хватит.
— Вчера мы не договорили.
— И ты нашёл местечко поуютнее? Здесь пахнет лимонным освежителем, это не очень вдохновляет для новых мыслей, — Стайлз упирается затылком в стену и медленно выдыхает, закрывая глаза. — Я сказал тебе всё, что хотел. Вчера.
— Я слышал, — спокойно говорит Дерек. Это даже как-то нелепо, если брать в расчёт десяток дюймов между ними. — Я хочу убедиться, что ты всё правильно понял.
— Да, да, я знаю, дело не во мне, дело в тебе. Чувак, если бы за каждую эту фразу я получал доллар, у меня бы уже было три бакса. Делок из меня так себе.
Губы Дерека сжимаются ещё сильнее перед тем, как разжаться и произнести:
— У меня есть Джейн. Это кое-что значит.
Да. Значит, что ты — двуличная задница.
— Я помню, чувак. У вас там всё серьёзно. Она готовит тебе завтрак, ты читаешь ей стихи и колешь щетиной в нежных местах. Я могу идти?
— Я не гей.
— Ну, даже не знаю. Пойди, наклей это себе на бампер.
— Стайлз.
— Зачем ты припёрся? — психует Стилински, отталкиваясь от стены. — Я, нафиг, не понимаю тебя. Никогда особенно не понимал, а сейчас — вообще пиздец. Дерек. Можешь въебать мне, но я ни хрена не въезжаю, почему бы тебе не оставить меня в покое сейчас.
Дерек еле слышно рычит. Стайлз готов заткнуть себе ноздри туалетной бумагой, чтобы не ощущать запах его долбаного мыла, или шампуня, или геля для бритья. Этот запах ассоциируется с контактом тел. С горячей кожей и солёным потом.
— Потому что решил, что мне и тебе нужно поговорить, как нормальным людям.
— Ты серьёзно? — не верит Стайлз. — О, боже, он серьёзно. Приятель. Мы в сортире. Хорошо, давай поговорим, как нормальные люди.
— Заткнись.
Стайлз замирает на пару мгновений. Ему кажется, что его сейчас вырвет — настолько быстро колотится сердце, — но он просто кивает. А потом ещё раз, и не сдерживает злой смешок в лицо оборотня.