— Твою мать, — шипит он и зарывается лицом в прохладную наволочку.
— Придурок, — шипит он.
11
— Какая радость! — восклицает мама.
— Мам…
— Почему ты не сказал, что твой друг снова придёт к нам в гости? Проходи, пожалуйста, Хэ Тянь!
Рожи довольнее, чем у Хэ Тяня в тот момент, когда он с приставкой подмышкой переступает порог их дома, Рыжий не видел уже очень давно. Он с мрачным смирением смотрит, как мажорчик нежно улыбается Пейджи, и у него в сердце на секунду отказывают все имеющиеся клапаны. Просто небольшой и застывший толчок. Но через секунду всё снова нормально.
Хэ Тянь поднимает взгляд и легко подмигивает ему. Рыжий закатывает глаза и идёт в гостиную. Он честно заслужил эту приставку. Отработал целую неделю игры на ней.
— Ты голодный, Хэ Тянь? Позавтракаешь?
— Нет, спасибо, — говорит Хэ Тянь. — Я ненадолго.
И заходит в комнату за ним. Мама торопится следом.
— Я почти закончила готовить рисовую лапшу, — частит она, прижимая руки к груди. — И Гуань только что заварил целый чайник травяного чая.
— От чая не откажусь.
Маму сносит на кухню со скоростью ветра. Рыжий со вздохом закрывает глаза.
Он упрямо отрубает в себе тот отдел мозга, который со вчерашнего вечера пропитывает его голову мыслями, что Хэ Тянь снова почувствует сраный контраст между их домами. Этот мажор из крутейшей стеклянной высотки с сияющими лифтами и перламутровым жидким мылом только что поднимался по старым, скрипучим ступенькам и шагал по затёртому коврику с таким видом, словно его внезапно занесло в Эдем.
— Сюда? — спрашивает он, кивая на телевизор.
Рыжий хозяйским жестом усаживается на диван и складывает руки на груди.
— Ты чё, видишь ещё места, куда можно её подсоединить? Не знаю, попробуй к холодильнику. Кухня вон там.
— Ты всегда недоволен, — говорит Хэ Тянь, опускаясь рядом с телевизором и распутывая провода, торчащие из приставки. — Это ненормально.
Рыжий смотрит на проступающие позвонки у основания черепа Хэ Тяня и думает: я скажу тебе, что ненормально.
Он думает: вот эта вся херня — ненормальна. Наша с тобой дружба, или что это вообще такое. Что бы это ни было. Чем бы ни были эти вечерние звонки и редкие совместные ужины. Чем бы ни были эти шатания по его студии, короткие взгляды в школе, разговоры с Йонгом в стиле «обидишь моего друга — получишь пизды». Вся эта хренотень.
Каждый раз, вдыхая безвкусный запах его квартиры, Рыжий чувствует, что заходит немного дальше, чем в ванную комнату, чтобы помыть руки. Немного дальше, чем на кухню, чтобы взять из холодильника бутылку воды. Немного дальше, чем к книжному шкафу в углу комнаты, чтобы увидеть, что он читает.