– Повезло Вам, Савва Борисович, с супругой. Редкого терпения женщина.
– А понимания какого! – Савва выпятил нижнюю губу, ни сколь не утруждая себя ложными отнекиваниями, женой он гордился. – Сам до сих пор удивляюсь! – он снова перевел разговор в деловое русло. – Так вот! Раз такая оказия выпадает, я чего к тебе и заехал, Андрей Григорьевич! Дай-ка мне печатные листы твоих изысканий, тем более сам говоришь – только что к публикации все готовил. Не может быть, что бы лишнего экземпляра у тебя не нашлось.
– А на что Вам, Савва Борисович?
– Да пусть при мне будет. Вдруг, еще какой случай? Так я на столе у министра папочку и выложу. А то – дадут тебе слово, не дадут, напечатают, али нет – то бабушка надвое сказала. А я все ж не бабушка, в таких делах понадежней буду? А? Давай, неси!
– Нет, это вовсе неудобно, Савва Борисович! – завел Полетаев, потупившись, свою любимую горделивую песню. – Выделяться из ряда докладчиков, используя личные знакомства, это…
– Это способ донести до людей, принимающих решения, не токмо упоминание о своей скромной персоне, как ты из своего уничижения опасаешься, а и тот вклад, что уже помещен в развитие отечественного производства сделать достоянием общественности. Давай, не томи, – он проследил глазами, как недовольный все еще Полетаев повернулся, отворил бюро и, перебрав несколько папок, выложил одну из них на залитый чернилами стол. – Так-то. Благодарю. И вот еще что.
– Вы, Савва Борисович, неутомимы! – попытался через силу улыбнуться Андрей Григорьевич, давший себя уговорить, и присел напротив.
– Да не закрывайся ты от меня! – Савва откинулся на спинку. – Теперь я буду в роли просителя выступать, так тебе сподручней, надеюсь?
– Да чем могу, ты же знаешь, – снова перешел на «ты» Полетаев.
– Просьба такая. Конечно, решать все равно собрание будет, но предложить кандидатуру я не только смею, но и имею к тому прямое поручение. Не встанешь ли мне на замену? Попечительский совет я никак не смогу за собой оставить, слишком часто в разъездах.
– Да с великой радостью, Савва Борисович, – Полетаев развел руками. – Да, только видишь, влияния-то моего в городе с гулькин нос нынче осталось. Да и средствами я не располагаю, а так бы со всем моим удовольствием.
– Средства там как раз имеются, это дело соборное. А вот разобрать по совести кому та помощь необходима, вот сей час требуется, а кто и обождать может, влезть в чужую жизнь не разоряя, а бережно, не обидев – вот то дело для твоего ума и души. Позволишь ли рекомендовать тебя? Но то обуза, сразу говорю. Времени, сил достаточно отбирает.