Группа вышивальщиц оказалась куда разговорчивее, чем иконописцы. Простоватая блондинка болтала с худенькой красавицей о предстоящем походе в магазин за одеждой, полная и высокая беседовала с девушкой с пучком о предстоящей сдаче истории. Похоже, пара по истории никому из студенток института не нравилась – девушки сетовали на бесконечные конспекты с малопонятным содержанием и все как одна переживали по поводу предстоящих экзаменов. Разговоры то крутились вокруг учебных заданий, то плавно перетекали в обсуждение празднования чьего-то дня рождения, то переходили в банальную болтовню о шмотках. Банальная беседа самых обычных студенток, никаких заумных терминов и возвышенных переживаний.
Одна девушка не принимала участия в общем разговоре – она сидела в сторонке у окна и мучительно намешивала какой-то цвет. Было видно, что с заданием она справляется хуже остальных студенток, ее работа не отличалась аккуратностью и красотой. Листья аляповатые, бумага испачкана, где-то проглядывают жирные линии нестертого карандаша. Почему-то меня заинтересовала эта ученица. Она была одета в белые штаны и темно-синюю футболку с коротким рукавом, короткие русые волосы небрежно сколоты заколкой. Девчонка сидела ко мне спиной, лица я ее не видела, зато планшет разглядела очень хорошо. Устав размазывать по палитре краску, она достала мобильный телефон и принялась что-то в нем смотреть.
В аудиторию вошел старенький преподаватель в строгом костюме и принялся делать каждой студентке свои замечания. На вид ему было около семидесяти лет, не меньше, когда он говорил, его голос немного подрагивал. Добрался он и до одинокой рукодельницы с мобильником. Посмотрел на ее работу, вздохнул, потом взял планшет и вышел из аудитории. Девушка как будто не обратила на это ни малейшего внимания – только телефон отложила и задумчиво подперла руками голову. Я услышала, как позади раздался чей-то сдавленный смешок и тихий шепот – наверно, посмеивались над ней. Некоторое время спустя Сергей Иванович – вроде так звали преподавателя живописи у вышивальщиц – вернулся, в руках у него был практически чистый планшет с грязными разводами карандаша. Студентка обернулась, ничего не произнесла и взяла в руки смытую работу. Преподаватель уселся рядом на стул и принялся разрисовывать один из листьев, наверно, показывал нерадивой ученице, что нужно сделать. Девушка по-прежнему молчала, вроде как смотрела на лист, но создавалось ощущение, что мысли ее где-то далеко. Сергей Иванович разукрасил по-своему кленовый листок, а потом вернул планшет вышивальщице, при этом пояснив, что примерно так надо закрасить каждый лист. Девчонка кивнула, положила работу на окно и снова уткнулась в телефон, а учитель, вздохнув, направился к следующей студентке. Только обойдя всех вышивальщиц, он заметил меня и спросил: