– Вы так и не начали рисунок? – огорчился он, нависая надо мной. Я не ответила – по-моему, и так все понятно.
– В чем причина? – допытывался он. – Насколько я могу судить, вы даже не пытались начать. А собирались вчера заняться самостоятельной работой.
– Я боюсь начинать, – сказала я первое, что пришло в голову. – Вдруг все не так сделаю? Холст испорчу, новый придется покупать…
– Карандаш или уголь всегда можно стереть, – терпеливо объяснил мне Кузнецов. – Даже краску можно или перекрыть, или снять мастихином, если, конечно, вы пишете пастозно. Мазками то есть. Я же вам показал, как строить предметы, объяснил, как и что рисовать. Вам нужно только взять свой лист с наброском и перенести его на холст, увеличив в два раза. Неужели это так трудно?
– Я не знаю как! – притворилась я совсем никчемной бестолочью. – Холст большой, как я все это перерисую?
– При помощи карандаша и ластика, – усмехнулся Роман Александрович. – Знаете поговорку «Глаза боятся, а руки делают»? Главное – начать.
– У меня вдохновение пропало! – ляпнула я. – Муза, знаете ли, улетела, когда вернется, не сообщила. Творческий кризис настал. Может, я посижу, подумаю, посмотрю, как Света пишет, авось ее пример меня воодушевит…
Кузнецов посмотрел на меня с жалостью.
– Дорогая Татьяна, неужели вы всерьез думаете, что художники работают только тогда, когда «божественный глагол до слуха чуткого коснется»? – процитировал он известное стихотворение. – И кто вам сказал подобную глупость? Да если бы так было на самом деле, ни одна картина не была бы написана! Поверьте, никого не волнует, есть у вас вдохновение или нет. Не верите – спросите Свету, она работала над заказами. Представьте, вам приносят фотографию и просят нарисовать к такому-то дню портрет. И что вы будете делать? Скажете: «Простите, но у меня муза пропала, я не в настроении»? Знаете, это просто смешно. Если вы выбрали себе профессию художника, то придется работать, я уже вам говорил. Иначе вы без толку потратите время и краски.
Я решила не спорить и молча кивнула, надеясь, что после своей проповеди Кузнецов от меня отстанет и начнет что-нибудь объяснять Светлане. Однако сегодня преподаватель, похоже, решил плотно заняться моей персоной. Он взял мой карандаш и, даже не присев, начал быстро наносить прямые линии на мой холст.
– Один раз я вам покажу технику выполнения работы от начала и до конца, – заявил он немного сурово. – Смотрите и запоминайте. Устрою вам, так сказать, мастер-класс по рисунку.
Я с трудом удержалась, чтоб не выругаться вслух. И взбрело ему в голову доставать меня своим мастер-классом именно сегодня, когда у меня была возможность наконец-то добраться до «храма»!