— Это будет большой урон чести, — заметил с укоризной Беззубцев.
— Константин Александрович, вы такой большой, а простых вещей не знаете, — покачал головой Ваня.
— Это каких же? — Нахмурился его визави.
— Клятва, даваемая мусульманином христианину не обязательна к исполнению. Да, это не будет хорошо, но и огонь преисподней за это не полагается. Это мелкий, малозначительный грех. Тем более, если он совершается к вящей выгоде единоверцев.
— Но… — начал было что-то говорить Беззубцев и осекся.
— Кроме того, с точки зрения ислама есть только одна клятва — Богом. Все остальное — недействительно. Поэтому можно и даже этих малых душевных мук избежать, подбирая правильные слова.
Ваня замолчал, а все, кто стоял на стене, уставились на него широко раскрытыми глазами. Нашему герою же было все равно. Он оказался уже всецело поглощен вопросами осады.
— Они пойдут на приступ?
— Должны, — кивнул, вышедший из ступора Холмский. — Но не сейчас. Вон в той рощице сначала палок нарубят да лыка надерут. Свяжут лестницы. И по утру завтра полезут.
— И как думаете воевать?
— В вылазку нужно сходить, — неуверенно произнес начальник гарнизона.
Ваня не знал, что в оригинальном варианте 1468 года он так и сделал. Пошел в вылазку и вынудил татар отступить. Но тогда их было много меньше. Сейчас же это предложение выглядело весьма рискованным. Настолько, что скептический взгляд отрока заставил Даниила потупиться и опустить глаза. Он и сам понимал, насколько странно прозвучало его предложение.
— Как думаете, откуда они на приступ пойдут?
— От реки не пойдут, — уверенно произнес Даниил. — Там неудобно…
Даниил Дмитриевич и Константин Алексеевич погрузились в обсуждение. А Ваня задумался, молча.
Небольшая прямоугольная деревянная крепость Мурома стояла на холме у реки. С двух сторон его огибала река, с третьей — ручей, с четвертой — был вырыт сухой ров. Добраться в город можно было только по одному деревянному мосту, который, разумеется, никто не разбирал и не сжигал. Сдвоенная же надвратная башня была, как и все прочие, невысокой.
— А что это такое? — Прервал беседу Холмского с Беззубцевым Ваня, указав на крайне любопытный объект, стоявший на стене. Сразу он его не заприметил. Вчера вечером было темно, а с утра оказалось не до изучения укреплений.
— То тюфяк, — ответил Даниил. — Для огненного боя.
— Тюфяк? Хм. Сколько их всего?
— Пустое, — махнул рукой Холмский. — Ядра по первому снегу вывезли в Нижний Новгород, а иных не привезли.
— А они только ядрами бьют?
— Конечно. А чем еще? — Удивился как Беззубцев, так и Холмский.