— Сказывали, что тело тленом тронулось рано… не сохранили бы…
— Отец… я после того дела мало что помню из своей старой жизни. Так. Вспышки. Тут кусочек. Там. Но лицо мамы в гробу я помню хорошо. Бледное, просто бледное. Вроде и не умерла вовсе, а спит… крепко спит… словно живая…. А тронул щеку — холодная…
Ваня импровизировал. На ходу. Но палку не перегибал. Из тех обрывков сведений, что исподволь ему удалось собрать, он пришел к выводу — это было убийство. И кто-то из высокопоставленных священников или участвовал в заговоре, или покрывал его. Возможно, что и за мзду. Доказательств не было, но… нужны ли они? Отец ведь и так понимает странность ситуации.
— Или ты думаешь, что это действительно сделала жена дьяка?
— Полуектова? Ну…
— Отец, зачем ей это? Мне говорили, что она не дура. Ты думаешь, что умная баба сознательно рискнет и своей жизнью, и своего мужа ради малозначительной выгоды? Очень вряд ли. Даже деньги тут делу не помогут.
— Почему?
— Это же очевидно. Если мало предложишь, то и смысла рисковать нет. Ибо глупо. Если много, то и подавно. На большие деньги в таком деле только дурак позарится, ибо никто их платить не станет. Тихо удавят и прикопают под елкой. И скажут, что так и было.
— Ха! — Усмехнулся отец, немного повеселев.
— А Наташа баба умная, да и сам дьяк — не дурак. Им с убийства матушки никакой пользы, один убыток и опасность смертельная. Мню — их оговорили, чтобы одним ударом сразу двух зайцев прихлопнуть. Или трех. Я ведь выжил, а мог и преставиться.
— И кто же отравитель?
— А кому была выгодна смерть матушки?
— Ну… — затянул Великий князь и завис, обдумывая. Ваня же тем временем продолжил:
— Злодей ведь тут, среди нас. Он никуда не делся. Или ты забыл прошлогоднего гонца? Того, что лживую весть принес и сорвал поход. Его ведь не нашли. Как в воду канул. Думаешь, он просто так появился? Уверен, что в этом году могут опять какую пакость учудить.
Великий князь, хоть и пьяный, но трезвости мышления не терял. Тем более, что от слов сына злость в нем проснулась. А где это дивное чувство, там и адреналин, что немало гасит алкоголь в крови.
— Смерть твоей матушки была многим на руку, — наконец произнес Иван Васильевич. — Она умрет, другую в жены взять потребуется. А тут охочих — очередь. Твоя же смерть… — сказал Великий князь и замолчал, задумавшись.
— Тебе ведь наследует старший сын. Так? А коли я умру, то старшинство перейдет к тому сыну, что народит новая жена. Чего же тут хитрого? Я не родич семье, из которой ты жену возьмешь, а брат мой — внуком и племянником окажется. А значит тут и разговор иной пойдет, и выгоды другие. Или…