Медленно, наслаждаясь каждым мгновением, подводить её к наивысшей точке блаженства, а потом смотреть, как она измождённая, приятно опустошённая затихает в его руках.
Но до этого «медленно» они ещё доберутся. Потом, когда окажутся в спальне. А сейчас не было сил больше сдерживаться. Хотелось просто ею обладать. Заполнить собою горячее, жаждущее его лоно, вбирать в себя её жар, её страсть, дурманящий аромат нежной кожи.
— Наверное, никогда не смогу тобой насытиться. — Поцелуй-укус, оставивший след на узком плечике.
Александрин всхлипнула, прижалась к нему теснее.
— У тебя для этого будет целая жизнь.
Наивная, верящая в чудо девочка.
Прошелестели юбки, соскользнув с округлых, таких манящих бёдер. Опустившись на колени, больше не сдерживая нахлынувшую страсть, Страж с силой сжал упругие ягодицы, накрыл оба полукружия своими ладонями, вдыхая кружащий голову сладкий запах её желания. Нетерпеливо приспустил лёгкие, из полупрозрачной ткани панталоны, чтобы опалить жадной лаской нежный, чувствительный комочек плоти. Ощутить, как Александрин вздрагивает, выгибаясь в его руках, услышать собственное имя — неясный шёпот, заглушаемый стонами удовольствия.
А потом, поднявшись, сделать несколько стремительных шагов сквозь полумрак, ни на секунду не выпуская её из своих объятий, прижать к стене, спрятать, загородив собою от целого мира. Позволить тонким пальчикам неловко справиться с пуговицами на брюках, пробежаться в несмелой ласке по твёрдой плоти. Прикрыть глаза, наслаждаясь робкими поглаживаниями маленькой ладошки. И, не сдержавшись, зарычать, подхватить жену под бёдра, чтобы наконец ворваться в неё всей своей мощью. Снова и снова пронзать жаркое, тугое лоно, доводя её и себя до предела, до умопомрачения.
Наслаждаться своей избранницей до самого рассвета. А потом забыться мимолётным сном, прижимая Александрин к себе, уставшую и умиротворённую.
Почувствовать наконец долгожданное, пусть и кратковременное, успокоение.
Нет ничего приятнее, чем засыпать и просыпаться в объятиях любимого. И нет ничего более отвратительного, чем, проснувшись, вдруг осознать, что ночь, наполненная искромётными чувствами, упоительным ощущением счастья, закончилась, и нужно снова возвращаться к реальности, из которой нам обоим так хотелось сбежать.
Но реальность эта, жестокая и неумолимая, продолжала нас преследовать и настигать.
Немного скрасила пасмурное утро весть о том, что мэтр Легран пришёл в себя. Моран, собиравшийся отправиться в королевский дворец прямиком через зачарованные зеркала, решил задержаться, дабы расспросить мага об аресте и его пребывании в Фор-Левеке.