– Не много ли просишь? – поджимает губы Теодор.
– За твое-то лицо? Да тут работы непочатый край! Несколько кадров, ретушь – сам понимаешь, придется морщины убирать, скрывать седину…
– Нет у меня седины!
Мальчишка фыркает и вместо ответа тычет пальцем куда-то в его левый висок. Внимательный парень!
Теодор достает из кармана пиджака припасенную фотографию и протягивает ее Палмеру. Тот рассматривает снимок под разными углами, прежде чем выдать вердикт:
– Не подходит. Тебе тут сколько лет вообще? Полтинник?
Теодор едва сдерживается, чтобы не треснуть наглого выскочку по затылку.
– Вообще-то этому фото лет десять, – с явным раздражением цедит он сквозь зубы. Пацан этого, конечно, не замечает.
– Не может быть! Ты что, Бенджамин Баттон? Выглядишь тут хуже, чем вьетнамцы после бомбежки.
Теодор глубоко, с усилием вздыхает. Господь, дай сил!
– Ладно, я понял. – Мальчишка примирительно вскидывает руки и спрыгивает со стула. – Сделаю сам чисто-быстро. Садись, сейчас вылетит птичка.
– Нет, – тут же отрезает Теодор. Палмер удивленно приподнимает брови. – Принесу тебе другое фото, если это не подходит. Завтра.
– А-а, – тянет пацан. – Не волнуйся, я не храню чужие фотки на такие дела, удаляю сразу. Лишние доказательства моей причастности мне ни к чему.
Верить ему или нет? Теодор привык доверять собственному чутью, и сейчас, как ни странно, видит, что парень не врет. Но все же.
– Ладно, как знаешь, – пожимает плечами пацан. – Тогда неси фотку завтра. А сейчас на вопросы ответь.
Надо отдать ему должное, по делу он говорит быстро, четко и без запинки.
– Имя?
– Не меняю.
– Возраст?
– Тридцать три.
– Зря. Можешь до двадцати девяти снизить, вряд ли заметят.
Теодор дергает головой. Не стоит.
– Хотя ты прав. Сделай мне два варианта.
Палмер если и обескуражен, то виду не подает. Два паспорта с двумя датами рождения и двумя разными именами. Такого клиента у него еще не было.
* * *
– О’кей, документы будут готовы к следующей неделе. Советую не затягивать и забрать их в понедельник, деньги принимаю наличкой.
Вслед за Палмером – разумная часть мозга все еще отказывается верить, что этот малолетний может быть опытным мошенником – Теодор идет к выходу, но сворачивает не туда и вдруг замирает перед ярким пятном, сложенным из висящих на стене плакатов самых разных расцветок.
– Эй, выход в другой стороне!
Теодор не верит глазам. Серость самого мальчишки никак не увязывается с увиденным. Со всех сторон на него смотрят напечатанные лица и кричащие заголовки концертных афиш. Неприбранная кровать с бледно-зеленым бельем теряется на фоне огромного оранжевого плаката с изображением дирижабля и надписью «Led Zeppelin».