— Ну как, господин Никитин. Медстраховка Райковой покрыла часть расходов. Это около пятидесяти тысяч кредитов. Ну, и ваши пожертвования…
Теперь передо мной стоял самый обычный бизнесмен, продавец услуг определённого вида. И на лице его светилась рекламная надпись: «Мы можем сделать за ваши деньги всё, что вы пожелаете. Не сомневайтесь, вы останетесь довольны».
— Понятно. То есть тех денег, что перечислил я, не хватило. И сколько стоит восстановление мозговых функций?
— Для восстановления всех нейросвязей около миллиона. Да… — он на миг задумался, будто включил внутренний калькулятор, чтобы уточнить. — Если точнее, то восемьсот девяносто тысяч. Мы обратились в благотворительные фонды. Но пока, увы…
Он развёл руками, и в этом жесте было столько фальшивого сочувствия, что стало противно смотреть на его пышущую здоровьем физиономию. Какой смысл сейчас во врачах? Всё выполняют роботизированные системы. Врачи нужны лишь для видимости. Некоторые пациенты до сих пор не верят машинам.
— Почему вы не сказали мне об этом сразу, господин Раймонов?
— Ну, — кажется, он растерялся, сунул руки в карманы халата, нижняя губа дёрнулась в нервном тике.
Думал, наверно, что я предъявлю претензии клинике за растраченные деньги. Вчиню иск. Зачем было тянуть из меня деньги, если всё равно с официальной точки зрения Эва осталась мертва?
— М…м…мы… мы думали, что сможем восстановить все функции, — наконец пробормотал он, и краска стыда от явного вранья залила его щеки.
Я размышлял недолго.
— Хорошо, господин Раймонов, я перечислю из своего фонда те средства, которые нужны для полного восстановления Эвы. Всех функций её мозга. Сколько вам потребуется…
— Мы можем сделать вам скидку… — перебил он меня, его щеки и лоб залоснились от выступившей испарины, он будто боялся, что потеряет такую выгодную сделку.
— Нет. Я хотел узнать, сколько нужно времени, чтобы Эва пришла в себя?
— После перечисления аванса, два, максимум три дня, — он быстро успокоился, и даже на полных губах появилась довольная улыбка.
Я рефлекторно бросил взгляд на экран, где всё также крутились диаграммы.
— А какова вероятность, что это произойдёт?
— Ну… — он задумался. — Вероятность большая. Но, если мозг госпожи Райковой оживить не удастся… Ну, тогда мы вернём вам деньги. Вот и всё. Ну, кроме аванса.
«Вернём вам деньги». Как будто меня интересовало именно это. Я так далёк от нанобиотехнологий, что совершенно не представлял, какой станет Эва после этих манипуляций. Вспомнит ли меня? Или, возможно, её оживший мозг станет «чистым листом», как у младенца и её придётся учить всему заново.