Поезд выскочил из туннеля, яркий свет хлынул из окон, заставив тьму серой тенью забраться под кресла. Подвесил в воздухе полупрозрачное золотистое покрывало, и расчертил косыми линиями пол в проходе. А я, довольный тем, что удалось поймать очки, вновь вальяжно развалился в кресле. И замер, уставившись в спинку перед собой, в которой теперь зияла дыра на уровне моих глаз. Небольшое такое, круглое и глубокое отверстие. Явно когда я садился, его не было.
Тихий скрип разъехавшихся дверей заставил рефлекторно обернуться. Мужчина, небольшого роста, в потрёпанном сером костюме, суетливо выскочил в тамбур. Гнаться за ним я не стал — бесполезно. Вернулся к исследованию дырки. Так и есть — поковырял в ней и вытащил пулю. Самую настоящую, уж не знаю какого калибра — я не разбирался в этом. И только сейчас нахлынул страх, парализовал, спустился куда-то вниз, на уровень копчика, ноги ослабели, а ладони противно взмокли. Если бы я не стал искать очки, этот мерзавец всадил бы мне пулю в затылок, пока мы мчались по туннелю.
Когда я вышел на своей остановке, вернее сказать, выполз на дрожащих подкашивающихся ногах, показалось, что со всех сторон на меня направлены винтовки с оптическим прицелом, а из каждого пролетавшего мимо поезда выглядывает террорист, готовый бросить под ноги бомбу. Боже, как я устал от всего этого.
Поднявшись наверх, на взлётную площадку, я уже было направился к флаеру. Но остановился в паре шагов от него. Ярко представил, сяду в кресло, включу двигатель. И страшной силы взрыв разнесёт меня на клочки вместе с машиной. Прошиб холодный озноб, и ноги будто примёрзли к бетону. Я постарался взять себя в руки, побороть противный липкий страх. Может быть, я паникую напрасно? Здесь закрытая служебная стоянка, никто не смог бы пройти незамеченным, заминировать флаер. А как же в телестудии? — тут же кольнула мысль. Как тот мерзавец пробрался в студию? Там ведь везде охрана, сканеры, камеры. Можно вызвать аэротакси. Но какова вероятность, что не прилетит какой-нибудь отморозок, завезёт черти куда? Так, ну значит, осталась одна возможность. Обратится за помощью к Олегу. Он частенько выручал меня, хотя летать с ним не так уж и легко. Что такое страх, Громов не ведает.
Но, увы, система связи найти полковника не смогла, что разозлило меня. Куда мог запропастится этот пройдоха, когда он так нужен? И тогда я решил обратиться прямо на базу. На экране возникла веснушчатая физиономия адъютанта Громова, Яна Беккера. На мою просьбу позвать полковника, он едва заметно приподнял белёсые брови и сухо доложил: