— Ты что, отец, выдумал? — запричитала мать, давно наблюдавшая эту сцену и готовая в любой миг броситься на защиту любимого дитяти.
Не обращая внимания на слезы матери, отец кивнул кузнецу:
— Взгляни, Егор, на пустыре никто не болтается?
Кузнец сбегал и весело доложил, что людей за забором нет.
— Начинай! — скомандовал отец.
Петя задумчиво смотрел на тяжеленную кувалду, соображая, каким образом эту неудобную штуковину можно перекинуть через забор. Потом его осенило. Он схватил кувалду за ручку, почти за самый конец ее, и начал вращаться вместе с ней, все более и более ускоряясь. Птичница громко ахнула и закрыла лицо руками. Онисим и кузнец спрятались в конюшню и уже оттуда наблюдали за жутким снарядом, который мог в любое мгновение вырваться из детских рук и проломить кому-нибудь череп. Даже отец, стоявший в трех шагах от сына, слегка побледнел, но ни на сантиметр не отступил. Петя уже крутился как волчок. Вдруг он издал неопределенный звук, похожий на «кхыканье» мясника, разрубающего мощным ударом тушу, и выпустил снаряд в голубое небо. Кувалда победно взлетела над забором...
— Ну, силач парнишка! — в голос проговорили Онисим и кучер.
— Чугунки больше не бей! — коротко сказал отец и пошел со двора.— Сегодня возьму тебя с собой в цирк. Увидишь настоящих силачей.
— Милочек мой!—запричитала мать, обнимая любимого шалуна.
...Отец сдержал слово: вечером они сидели в партере цирка Саламонского, что на Цветном бульваре. Петя почти не обращал внимания на лихих наездников, ловко падавших с незаседланных лошадей на опилки арены, его не заинтересовали ни ученые собаки, «умевшие» считать до десяти, ни «индийский факир», глотавший огонь. Он с нетерпением ждал второе отделение.
И вот под традиционный марш «Гладиаторов» на арене показались силачи. Вначале они играли мускулатурой,
поражая воображение публики громадными бицепсами и необъятной шириной плеч. Затем они жонглировали гирями, запускали их вверх, перекидывались друг с другом. И все это они делали с изящной непринужденностью, с шутками, с добрыми улыбками. Мальчуган был заворожен. Когда возвращались домой через оживленное Садовое кольцо, Петя вздохнул:
— Вырасту, пап, обязательно стану цирковым атлетом... Не зря с утюгами каждый день занимаюсь. Смотри, какие мышцы — во!
Отец выкатил глаза:
— Что такое? Какой еще атлет? Я тоже люблю цирк, гимнастов, атлетов, наездников, но я не хочу, чтобы мой наследник потешал почтенную публику. А как ты учишься? Из гимназии выгнали за баловство. Теперь в реальном училище жалуются. То драку учинишь, то голубя в класс принесешь... Что делать, сынок, с тобой? Как тебя воспитывать?