Нарунн хотел заплатить, но продавец об этом и слышать не желал.
– Сегодня я угощаю, – сказал он, улыбаясь Тире беззубыми деснами.
– Видишь, ты приносишь мне удачу, – сказал ей Нарунн.
Поблагодарив продавца кокосов, они повернулись, чтобы уйти, когда к Нарунну подъехал молодой человек в деревянном инвалидном кресле.
– Вичет! – обрадовался молодой врач. – Хочешь кокосов или, может, фруктов?
Молодой человек, смеясь, покачал головой, но глаза у него были грустные и задумчивые, несмотря на молодость и внешнюю веселость.
– Спасибо, я только хотел поздороваться с вашей женой.
Тира открыла рот поправить парня, но Нарунн ее опередил:
– Давненько мы с тобой не виделись! – Он повернулся к Тире и показал на товар Вичета – плетенных из пальмовых листьев кузнечиков, покачивавшихся на тонких, как проволока, палочках. – Оун, наш Вичет на редкость искусный ремесленник. Можно дать ему соломинку, и он превратит ее в нечто волшебное.
Молодой человек покраснел и, взяв кузнечика с бамбуковой колонки, прикрепленной спереди к креслу, протянул девушке.
– Можно я заплачу? – сказала Тира.
Вичет покачал головой:
– Это подарок.
На секунду их взгляды встретились, но молодой человек первым отвел глаза, словно вспомнив о коротких обрубках, оставшихся от его ног.
– Вичет работает в организации, где инвалидов обучают изготавливать традиционные поделки, – с явной гордостью объяснил Нарунн. – Его кузнечики пользуются большой популярностью у туристов. Отличные компаньоны в дальних странствиях! Кузнечики, конечно, не туристы.
– Ваша жена очень красива, – проговорил Вичет, украдкой взглянув на Тиру.
– Не флиртуй! – Нарунн шлепнул его по плечу и обратился к Тире: – Я лучше уведу тебя прочь, прежде чем этот парень разобьет сердце тебе, а заодно и мне.
Продавцы вокруг засмеялись, вторя Вичету:
– И в самом деле, красавица! Неудивительно, что вы ее от нас прятали! Приводите ее еще, доктор!
– Ни за что! – Нарунн помахал им на прощанье. – Всем до свидания! – Он повел Тиру через дорогу, держа в одной руке кокос, а другой придерживая ее за спину. Они двигались по пешеходному переходу (перед которым никто не притормаживал), пропуская машины и грузовики и пробираясь между мотоциклами, тук-туками и прочей мелочью.
– Ты здесь всех знаешь! – громко сказала Тира, перекрывая шум. Кузнечик качался над ее кокосом, словно приглашая отпить из скорлупы.
– Так бывает, когда долго живешь на одном месте. Я же практически коренной столичный житель, поселился еще в те времена, когда Пномпень был городом-призраком. Меня все знали как сироту-холостяка –