Опять вспомнился Достоевский. Господи, сколько же всего Саша не успел сделать! Сейчас даже самые незначительные мелочи казались важными. Говорят, перед смертью человек может увидеть всю свою жизнь. Калачев не видел ничего. Он слышал стук сердца, а перед глазами плыли шахматные фигуры. Что бы это могло значить? Неужели его жизнь была такой пустой, что и вспомнить нечего?
Откуда-то издалека доносился приглушенный голос бен Гара:
– Классика в… – он двинул вперед пешку и замолчал. Внимательно посмотрел на своего гостя.
По взгляду журналист понял, что Баху посетила какая-то неожиданная мысль. Сириец заговорщически улыбнулся, и его улыбка явно не сулила ничего хорошего.
– Будет обидно, если вы не испытаете те великие чувства, о которых я только что говорил, – обратился бен Гар к русскому репортеру. Затем перевел взгляд на застывшего у камеры ирландца и кивнул. – И публике это тоже понравится. Перформанс!
Будничным жестом хозяин виллы вытащил из-за пояса инкрустированный золотом пистолет и протянул через шахматный столик Александру.
– Убейте одну из моих красавиц – они невесты джихада. Они не будут против. Они давно «за». – На мгновение Баха задумался, рассматривая отдыхающих девушек, и добавил: – Убейте блондинку. Брюнетка неплохо поет. Почувствуйте! Давайте!
Сначала Калачев опешил от подобного предложения, но быстро пришел в себя. События последнего часа так сильно не походили на то, с чем ему приходилось сталкиваться раньше. Да и закончиться они должны были вот-вот… вместе с его собственным существованием. Так что эксцентрично-безумные выходки бен Гара как-то перестали выбивать из колеи.
Колеи просто не осталось. Чисто поле кругом.
Калачев неспешно протянул руку, взял оружие и нацелил на собеседника.
– Не боитесь, что я убью вас?
Баха разулыбался еще шире.
– Не боюсь. – В его глазах появилось сочувствие. – Даже сейчас, точно зная, что вы со своим оператором после съемки станете мне не нужны и вас расстреляют за оградой, как только что расстреляли вашего мальчишку, всё равно вы до последнего будете надеяться, что всё обойдется. Разубедите меня, и вы сделаете последние мгновения моей жизни счастливыми. Нет, вы не сможете. Вы не виноваты. Это ваша природа.
Черные глаза сузились, стали внимательными и настойчивыми.
– Убейте, – подтолкнул он тихим голосом. – Станьте на секунду Богом!
И тут Саша вспомнил заученный по шутливой указке Абдула пароль и процитировал: «О верующие, вступите в это сражение и будьте уверены в победе и поддержке Аллаха. А неверным, которые не уверовали в знамения Аллаха, будет еще и другое наказание в Судный день – наказание в огне ада».