- По другому никак! Не каждый день собираюсь дома покупать!
Перед моими глазами рисовались картины одна другой краше: вереницы домов, больше похожих на дворцы Фата Морганы, проплывали в лазоревой дымке и солнечных лучах. Картины были настолько яркими и четкими, что сквозь них с большим трудом проступал Марк с горой немытой посуды. Он уже знал, что все это домывать ему придется одному.
* * *
Последующие две недели мне просто противно вспоминать. Мы мотались как угорелые с утра до ночи, бросаясь, как быки на красную тряпку на каждую надпись "Продается". Одни дома находились среди замечательных окрестностей, но выглядели какими-то блеклыми, никак не достойными стать жилищем такой яркой и творческой личности, как я... Марк в ответ зудел, что я все равно очень скоро загажу весь дом своими красками, и он станет таким ярким и творческим, как надобно!
В других жилплощадях оказывалось слишком неудобное и глупое расположение комнат, а ломать стены не хотелось. В следующих всё вроде было неплохо, но в самый неподходящий момент над домом пролетал самолет, начинали трястись стены, звенеть окна, а хозяева бледнели и мычали что-то невразумительное, типа: "Не так уж часто они тут и летают..." Другие дома подходили нам по всем параметрам, зато пейзаж был просто гадким.
Я из последних сил не теряла оптимизма, а Марк постепенно проникался чувством справедливой ненависти ко мне. В один из таких замечательных дней его терпение лопнуло, и он остановил машину у небольшого кафе.
- Вылезай! - хмуро произнес он и, видя, что я продолжаю сидеть, бодро глядя в будущее, добавил: - Немедленно!
- Хочешь сказать, что мы идем в кафе?
- Ты демонстрируешь чудеса сообразительности! Вылезешь ты, наконец, или тебя вытащить?!
В кафе Марк шел быстрым деревянным шагом, это означало твердую уверенность в правоте своего решения. Я семенила сзади и примерно догадывалась, какое именно решение он принял.
- Скажи честно, - он присел на пластмассовый стул, - ты сама знаешь, чего хочешь? Хотя бы приблизительно?
- Я знаю, что должна почувствовать свой дом! - я решила биться до последней капли крови.
- Все понятно, - сказал он спокойным, ничего хорошего не предвещающим тоном. - Значит, мне придется бросать археологию?
- Почему?
- Потому что теперь вся, вся моя жизнь будет посвящена увлекательным поездкам в поисках того-сам-не-знаю-чего.
- Когда ты свою землю копаешь, ты тоже не знаешь, когда и что там найдешь...
- Серьезно? - перебил Марк. - Как ты выразилась, "когда я копаю землю", я знаю, до чего конкретно собираюсь докопаться, и я не копаю, где попало, я копаю в нужных местах!