– Переходи к делу, – с несчастным видом пробормотал Боггс.
– А дело в том, что он пойдет с вами. Он – часть вашей рабочей команды, и до следующего перераспределения, или до тех пор, пока он не сделает что-то более ужасное, чем просто держать свой рот на замке, так оно и будет. Вам всем предстоит поработать. Поверьте, вы научитесь не обращать внимание на Голика или на его маленькие причуды. Он всего лишь еще один бедный, несчастный, страдающий засранец – такой же, как вы и я. А это означает, что он не безумнее остальных.
– Только пахнет хуже, – с отвращением огрызнулся Рейнс.
– И сумасшедший, – добавил не убежденный словами громилы Боггс.
Диллон выпрямился на стуле.
– Слушайте, вы преувеличиваете. Я уже видел подобное прежде. Такое происходит, когда больше нечем заняться. Вы начинаете придираться к еде, потом к насекомым, а потом друг к другу. Голик просто другой, вот и всё. Не лучше и не хуже остальных.
– Он воняет, – пробубнил Рейнс.
Диллон предостерегающе взглянул на него.
– Мы все тут отнюдь не ходячие букеты. Забудьте это дерьмо. У вас есть работа. У всех троих. И это хорошая работа.
– Я о ней не просил, – проворчал Боггс.
– Здесь никто ни о чем не просит. Вы берете, что дают, и стараетесь, как можете. На этом основано выживание – ваше и всех остальных. У нас тут не земная тюрьма. Взбунтуйтесь тут, и никакие гражданские медиа не сбегутся послушать ваши жалобы. Просто вам станет куда менее комфортно. Или вы умрете.
Боггс тревожно шаркнул ногами.
– А теперь послушайте. Есть другие, кто хотел бы заняться фуражом. Но на случай, если вы не заметили, Эндрюс сейчас не в самом любезном расположении духа. Я бы не стал просить его поменять задачи или пересмотреть реестры. – Здоровяк ободряюще улыбнулся. – Эй, вы станете работать в том темпе, который сами выберете, и не будете маячить перед управляющим и его лизоблюдом. Может, вам еще и повезет найти что-нибудь хорошее, что можно будет оставить себе.
– С хорошими шансами, – Рейнс все еще был недоволен, но уже куда меньше: Диллон напомнил о возможностях.
– Так-то лучше, – кивнул здоровяк. – Просто сосредоточьтесь на работе, и перестанете обращать на Голика внимание. Вы – фуражиры. И знаете, что это подразумевает? Охоту за забытыми припасами и полезным оборудованием. Как нам всем известно из предыдущих экспедиций, у честных-благородных шахтеров «Вейланд-Ютани» была полезная привычка присваивать запасы своего нанимателя и прятать их в маленьких частных кладовках и нычках, которые они вырезали прямо в скале, в надежде, что смогут провезти часть запрятанного контрабандой и продать на открытом рынке. Они пытались получить прибавку к жалованию. А мы заинтересованы в том, чтобы немного улучшить себе жизнь. Так что больше я не желаю слышать никаких возражений, и не хочу это дальше обсуждать, – продолжил Диллон. – Если вы будете продолжать в том же духе – есть работы и посложнее. Вы делаете это, чтобы помочь своим собратьям-заключенным. Вы сделаете это, чтобы доказать вашу лояльность мне. И я не хочу больше ничего слышать о бедном Голике.