Он сделал паузу, чтобы дать осмыслить сказанное.
– Что, никаких остроумных ответов? Ловких насмешек? Правильно ли я понимаю ваше молчание? Что вы предпочли бы не делать свое грязное прошлое предметом местных дискуссий? Разумеется, зачем на этом останавливаться… Вероятно, вы бы хотели, чтобы я растолковал детали вашей постыдной истории вашей пациентке и новой подружке, лейтенанту Рипли? Разумеется, для расширения ее кругозора. Исключительно с целью помочь ей правильно и подобающим образом распределить оставшееся здесь время. Нет? Тогда сядьте, к черту, обратно.
Клеменс без слов развернулся и снова сел. Он выглядел внезапно постаревшим, словно человек, который недавно потерял без надежды найти нечто бесценное. Эндрюс задумчиво его оглядел.
– Я всегда был прям с тобой. Мне кажется, это хорошая тактика, особенно в наших условиях. Так что я не слишком тебя расстрою или удивлю, когда скажу, что ты мне не нравишься.
– Нет, – тихо и без эмоций пробормотал Клеменс. – Я не удивлен.
– Ты мне не нравишься, – повторил управляющий. – Ты непредсказуем, надменен, вероятно, опасен. У тебя неплохое образование, и ты бесспорно умен, что делает тебя скорее угрозой, чем обычным заключенным. Ты все подвергаешь сомнению и проводишь слишком много времени в одиночестве. А это всегда плохой знак. Я долгое время занимаюсь своим делом и говорю, опираясь на опыт. Я знаю, на что обращать внимание. Обычные заключенные могут бунтовать, иногда даже убить, но по-настоящему серьезные проблемы всегда доставляют именно тихие и умные.
Он на секунду умолк, обдумывая дальнейшее.
– Но тебя назначили на эту должность, и мне приходится с этим жить. Хочу, чтобы ты знал: если бы мне не был нужен медицинский офицер, я тебя и на световые годы не подпустил бы близко.
– Весьма благодарен.
– Как насчет того, чтобы попробовать кое-что новое, а Клеменс? Что-то совершенно другое? Попытайся придержать свой сарказм при себе, – Эндрюс слегка поерзал на сиденье. – Итак, я хочу спросить тебя еще раз. Как равный тебе по интеллекту. Как некто, кого ты уважаешь, хотя и не любишь. Как лицо, несущее полную ответственность за безопасность и здоровье каждого человека в этом комплексе, включая тебя. Есть ли что-то, что мне следует знать?
– О чем?
Прежде чем улыбнуться, Эндрюс молча досчитал до пяти.
– О женщине. Не играй со мной больше. Мне кажется, я прояснил свою позицию – как в личном плане, так и в профессиональном.
– Почему я должен о ней знать что-то помимо очевидного?
– Потому что ты проводишь с ней каждую секунду. И у меня есть подозрения, что не весь твой интерес носит медицинский характер. Ты слишком уж внимателен к ее нуждам. А это не соответствует твоему личностному профилю. Ты же сам сказал, что она здорова и не нуждается в помощи. Или ты думаешь, что я слепой? Считаешь, что меня назначили бы на этот пост, если бы я не был способен заметить малейшие отклонения от нормы? – А под нос себе управляющий вдобавок пробормотал: – Отклонения у людей с отклонениями.