– На! Получи, ублюдок!
Как и всегда, когда дело касалось добычи, чужой продемонстрировал, что предпочитает нападение бегству. Он повернулся и кинулся на Джуниора. Столкновение отбросило обоих назад… в хранилище.
Пытаясь прикрыться от невыносимой жары, Диллон продолжал сбивать огонь с горящих заключенных. Когда он убедился, что те лишь дымятся, то повернулся и попытался прорваться сквозь огонь к задней стене.
Рипли дотянулась до панели управления и вдавила красную кнопку, а Эрон сунул в дверь очередную горящую швабру. В следующий миг Диллон ухитрился включить разбрызгиватели.
Когда перед Джуниором закрылась тяжелая дверь, запирая отсек, он слабо, безнадежно вскрикнул. Одновременно включились разбрызгиватели. Измученные, напуганные люди, каждый из которых в той или иной степени пострадал от дыма или огня, неподвижно стояли в коридоре под струями воды.
А затем из-за дверей раздался еле слышный звук, отдаленный скрип. То, что не было руками, изучало окружение, то, что не было пальцами, царапало стены. Попавший в ловушку чужой охотился, искал путь наружу. Постепенно звук стих.
Выжившие переглянулись, словно готовясь разразиться криками радости, но Рипли их опередила:
– Это еще не конец.
– Ерунда, – сердито ответил один из стоявших неподалеку мужчин. – Оно внутри, дверь закрыта. Мы его поймали.
– О чем ты говоришь? – с вызовом поинтересовался Эрон. – Мы заперли ублюдка, как ты и планировала.
Рипли даже не оглянулась на него. Ей не было нужды объяснять, потому что тишину внезапно прервал оглушительный удар. Несколько мужчин поморщились, некоторые бросились бежать, а оставшиеся изумленно уставились на дверь, на которой появилась огромная выпуклость. По коридорам прокатилось эхо, но прежде, чем оно стихло, громоподобный звук раздался снова, и на двери появилась вторая выпуклость.
– Сукин сын, – пробурчал Эрон. – Эта дверь сделана из керамокарбида!
Диллон его не слушал. Ему не раз приходилось выживать, поэтому теперь он наблюдал за Рипли: та не шевелилась, и он следовал ее примеру. Если бы Рипли пустилась бежать, он понесся бы следом, не останавливаясь. Но Рипли стояла на месте, даже когда на двери появилась третья выпуклость. В ушах Диллона звенело.
«Вот леди, которую я хотел бы повстречать раньше, – подумал он. – Леди, которая способна изменить мужчину, изменить курс, которым движется его жизнь. Она могла бы изменить мою жизнь. Но – раньше. Сейчас уже слишком поздно. Давно уже слишком поздно».
Больше оглушительных ударов не последовало, на двери не появилось четвертой выпуклости. В коридоре воцарилась мертвая тишина. Постепенно взгляды собравшихся обратились с потерявшей форму, но устоявшей двери, на единственную женщину.