Избранное (Ягодинцева) - страница 33

«Если ткань собирается в складки небрежно и нежно…»

Если ткань собирается в складки небрежно и нежно,
Возвращается море к усталым стопам неизбежно,
Омывается пыль, растворяется боль и измена,
И душа возвращается в тело из вечного плена:
Проплывает по жилам, как снег проплывает по рекам,
Вырывается в свет, благодарная дрогнувшим векам,
Проникает в уста золотистой пыльцой винограда,
Перед небом чиста и земному младенчеству рада.
От нежданной печали робея и сладко немея,
Окликает по имени дерево, птицу и змея
И глядит на ладони, ещё не успев испугаться:
Дикий мёд проступает на кончиках дрогнувших пальцев.

«Ты слышишь – петухи кричат…»

Ты слышишь – петухи кричат
На всю Святую Русь!
Когда нас будут разлучать,
Я земно поклонюсь.
Кого спасать, кого судить –
Пускай без нас решат.
Когда я буду уходить,
Я оглянусь назад.
Нельзя былое проклинать
И предавать огню.
Когда я буду вспоминать,
Я сердце заслоню.

«Здесь добывали золото, а мы…»

Здесь добывали золото, а мы
Набрали только горсточку ракушек.
Потом, ладони влагою омыв,
Упали навзничь жаворонка слушать.
И как младенец гулила волна,
И пел камыш, сухие стиснув губы,
И небо я увидела до дна –
Густую синеву до чёрной глуби.
О, как хотелось вырваться туда,
В сияние торжественного гула!
Но, испугавшись, вскинулась вода
И брызгами в лицо моё плеснула.
Земля моя, прости мне забытьё,
Почти побег, почти уход украдкой!
Всегда со мной дыхание твоё
И камешек под левою лопаткой.

«Что было – то прошло…»

Что было – то прошло,
Привычно повторять.
И не приходит в сны,
И наяву не снится.
Но так прожгло перо
Заветную тетрадь,
Что вписано одно
На все её страницы:
Не минет горьких губ
Волшебное вино,
И если спит душа –
Ей суждено проснуться.
Но Господи, зачем
Мне было не дано
Молчаньем пробудить,
Дыханьем прикоснуться?..

«Зелёные веки травы засыпаны снегом…»

Зелёные веки травы засыпаны снегом.
«Не вижу!» – она говорит спокойно и грозно.
Дорога плывёт и пугает степным ночлегом,
И небо, как ветка, качает снежные грозди.
Мотор всё ещё хрипит, и сквозь эту ругань
Я вижу едва, а хотелось бы видеть лучше:
Конец дороги на мокром холме обрублен,
А дальше придётся идти прямиком сквозь тучи.
Наверное, только так одолеешь вьюгу,
Летящую вкось, словно скомканная газета.
Тогда мы с травой и посмотрим в глаза друг другу –
Два тёмных колодца немереной бездны света.

«Зима успела выцвести…»

Зима успела выцвести
И в серый лёд врасти.
Налюбовался – выпусти,
Как птицу из горсти.
Сусальным нежным золотом
Вблизи горят кресты,
И небо дышит солодом
Нездешней чистоты.
Задарена, заласкана
У храма нищета,
А уж какими сказками –
То не моя тщета.
Я постою на паперти,