Избранное (Ягодинцева) - страница 36

На первую страницу
Снести мосты, затопить низины…
Но в небо выкатывала высота
Холодные твёрдые апельсины.
Гудела Пасха: Христос воскрес!
Дарила нежное целованье.
Целая вечность детских чудес
Прошла, как одно мгновение с Вами…

«Наложницей ли, рабой…»

Наложницей ли, рабой,
Служанкою полнолунья?
Да нет, я была певуньей –
Весёлой твоей судьбой.
Ты продал меня за грош –
Звени же бесценной медью!
Ты эту разлуку смертью
Когда-нибудь назовёшь.
Ты будешь теперь один
И волен в своих скитаньях,
Воспоминаний тайных
Единственный господин.

«Прости мне, Боже, мою печаль…»

Прости мне, Боже, мою печаль –
Живая душа во мне.
Кленовая зажжена свеча
На зеленом холме,
И мечется пламя у самых врат
Поруганного кремля –
Трепещет, рассеивая мрак
И радости моля.
Среди бескрайних сырых полей
И домиков-развалюх
Глухое молчанье земли моей
Обжигает мой слух.
И стынут губы мои, шепча
Последнюю из молитв…
Но как дрожит на ветру свеча,
Как ясно она горит!

«Живя меж облаками и людьми…»

Живя меж облаками и людьми,
Отдав долги и дерзости, и лести,
Я научилась кланяться любви
И праздновать тоску по-королевски.
Ни азбуку сомнительных утех,
Ни гордое затворничество в башне
Я не приму в отчаянье за грех
Любви вчерашней.
Всё сбудется – но не об этом речь.
Отыщется – но где мои утраты?
И разве мы хоть в чём-то виноваты,
Когда и сердца нам не устеречь?

«Ради шелеста, лепета, пенья…»

Ради шелеста, лепета, пенья,
Ради лиственной майской молвы
Дай мне, Боже, любви и терпенья,
И позволь не клонить головы.
Будет дымной пора листопада,
Будет горькой она, но пока,
Как тяжёлое млечное стадо,
Я пасу в небесах облака.
До тревожного птичьего вскрика
Сердце чистую пьёт синеву.
Повелительница повилика
Заплетает сырую траву.
Тихий звон отражая и множа,
Вьют кузнечики радужный зной,
Повторяя узорчатой кожей
Алфавит позабытый земной.

«Родина каменная…»

Родина каменная,
Родина глиняная,
За облаками – но
Ты не покинь меня.
Ты не оставь меня
В долгом скитании –
Родина тайная,
Словно дыхание.
Жизнь моя скудная –
Страх и смятение.
Родина смутная,
Как сновидение.
Словно прощение,
Держат над бездною
Камни священные,
Глина небесная.

«Если о жизни моей кто-то расскажет мне…»

Даниилу

Если о жизни моей кто-то расскажет мне,
Это будет похоже на мёртвый гипсовый слепок:
Наши даты рожденья покоятся в глубине
Атлантических впадин, в руинах дворцов и склепов.
Мы идём на восток, и нас очень легко узнать:
В наших чёрных лохмотьях горят золотые нити.
За нами штормит океан, силясь то ли догнать,
То ли просто припомнить последовательность событий.
Мы с трудом говорим, но очень легко поём.
Мы не боимся смерти – боимся смертельной фальши.
Когда восходит солнце – в его световой проём
Следующая страница