- В подвале пересидим до вечера, - сказал Арбуз, - а потом можно будет идти к отцу Яся, а то куда среди бела дня с такой толпой, тут уж ему никто не поверит, что мы все ему принадлежим. Начнут выяснять, кто мы есть, тут все и откроется и мальчику тоже влетит...
Паттисон вел всех одному ему известными тропами и, когда они оказались на окраине города, у большого сгоревшего дома, сказал:
- Здесь.
Они вошли внутрь и по шаткой, едва живой лестнице, спустились в подвал.
- Тут нас никто не найдет, - заверил Паттисон, - располагайтесь.
В просторном подвале гнездилось множество всякого разного хлама. Среди него, Ясь отыскал старое стеганое одеяло и сделал гнездо для Клены с котятами.
- Знаете что, - сказал мальчик - я сейчас, пожалуй, пойду обратно в дом Групера и Матроски и заберу рюкзак с едой, мы же его впопыхах забыли, а потом вернусь сюда.
- Давай я пойду с тобой, - предложил Арбуз, - ещё заблудишься.
- Нет, оставайся здесь, ты очень заметный, а дорогу я найду.
- Уверен?
- Да, у меня хорошая зрительная память.
Ясь поднялся по лестнице и выбрался наружу. Некоторое время вся компания молчала прислушиваясь к его удаляющимся шагам, а потом Маяк задал наболевший вопрос:
- Как вы думаете, эта облава из-за того, что мальчик ушел из дома? Его мама таким образом добивается справедливости, что ли?
- Не знаю, - вздохнул Арбуз, - мне бы не хотелось в это верить, и вообще, все это из-за меня приключилось! Если бы я себя сразу же показал с самой гадкой своей стороны, меня бы сразу выгнали и дело с концом, и мальчик бы со мною не ушел!
- Ладно тебе, - сказал Михалыч, - если б знать наперед, что случится, жить не интересно будет.
- Не всегда, - вздохнул Пантер, - вот взять, к примеру, нашего попугая...
- Опять ты со своим попугаем? Сколько можно? Ну, хочешь, мы придем как-нибудь ночью, голову ему свинтим и дело с концом?
- Нельзя, Паттисон, нельзя, - покачал головой Пантер, - хозяин переживать станет, жалко его, знал бы ты, как он его перевоспитать старается! Целую систему разработал, а попугай все равно ругается, хоть лопни, да ещё так громко, просто ужас. Не удивлюсь, если скоро соседи на нас коллективную жалобу накатают и нас выселят куда-нибудь в чисто поле или в лес дремучий.
- А когда он ест, тоже ругается? - поинтересовалась Матроска.
- Ага, глотает еду кусищами и ругается. Что самое интересное, не подавился ещё ни разу, можно сказать, виртуоз в своем деле. Хозяин, как-то в сердцах, сказал ему: "Уж лучше бы ты, зараза, песни пел, что ли!" Так, чтобы вы думали? Он запел! Вернее, это все те же ругательства, но только теперь он их поет, вы представляете?